С этими словами профессор выложил перед собой на демонстрационную поверхность изображение медицинской маски.

У-пс! Сём, конечно, невозмутимо уставился на этот предмет. Не говорить же профессору, что функция этого предмета и для него является большой загадкой. Поэтому он начал издалека и постарался напустить как можно больше псевдонаучного тумана.

— Понимаешь, какое дело, профессор. Вот это и есть пример парадоксального мышления аборигенов. Эту штуку аборигены носят на своих органах дыхания. Но, достопочтимый профессор, ты ни за что не догадаешься, зачем они это делают, — Сём говорил уверенно, а профессор внимательно его слушал.

Эксперт продолжал интриговать собеседника, вроде пока складно получается:

— Аборигены, почему-то считают, что эта вещь предохранит их органы дыхания от вируса….

— То есть как от вируса, — переспросил удивлённый профессор. — Как может тонкая тряпочка предохранить от попадания вируса в органы дыхания?

Они, что не знают, что вирус очень маленький организм? И для него эта тряпочка не является преградой? Или у них вирусы другие? Ээээ…несколько упитанные?

— Представь себе, знают, — заявил Советник, что ещё больше озадачило профессора. — Но, это и есть пример парадоксального мышления аборигенов. Они прекрасно знают, что маски не помогают, но их надо обязательно носить.

— Эээ…а для чего? — начал сомневаться профессор. — Не проще ли было провести научные исследования и опытно-конструкторские разработки по этой теме: разработать, например, препараты против вируса или сделать какие-нибудь системы для стерилизации.

— Ну, пока наука аборигенов не достигла уровня разработки препаратов против вируса. Против бактерий у них есть антибиотики, а против вируса ничего нет. Приходится носить маски, ведь их цивилизация ещё очень молодая: они только из океана грязи вышли на небольшие клочки суши.

— И, что? Помогает? — усомнился профессор.

— Конечно, нет. Просто, там у них, наверное, вирус такой, несколько специфический. Он вроде и есть, но его и не очень много. Власть сказала людям, что надо бояться именно этот вид вируса, все делают вид, что боятся его. Этот вирус смертельный, но в принципе не страшный. Там такие парадоксы на каждом шагу. Не только твоё ведомство не понимает, что там твориться. Искусственный интеллект наших станций слежения отказывается анализировать, что там такое происходит, просто, молча, передаёт нам данные. По мнению ИИ на этих планетах все человеки сумасшедшие. ИИ так и сказал: будете заставлять меня анализировать их поступки — сойду с ума. Так и с этим вирусом. Например, все знают, что перчатки не помогут, но они нужны. Все люди остаются в своих гнёздах, но все норовят гулять на свежем воздухе, но на свежем воздухе гулять, особенно в местах для гуляния, категорически запрещается. А территории для гуляния, профессор ты не поверишь, специально были сделаны для прогулок. Но по ним гуманоидным особям гулять нельзя. Зато можно сидеть в своих норах и человейниках. Вирус на молодое поколение не действует, но оно в зоне опасности. Симптомов болезни много, но можно болеть и без симптомов. Оборудования, защитной одежды и антисептиков не хватает, но правительство говорит, что всего достаточно. Наш ИИ перехватывает их телесигналы и расшифровывает, но, увы, выводы не делает, ибо логики нет.

У профессора Чи поднялся дыбом гребешок, и округлились три больших глаза: это был верный признак, что ерука крайне заинтригован. Получается, что консультация такого знающего Советника не прошла даром.

— Но как так можно? — потрясённо сказал он. — Это же совершенно ненаучный подход.

— Так у них всё построено не на научном подходе, который предполагает формулировку определённых законов, а жизнь по понятиям. То есть, так как выгодно определённому кругу аборигенов. И этот круг, весьма численно небольшой, диктует свои понятия всему обществу, которому приходится как-то существовать. Например, с той же медициной. Аборигены прекрасно знают, что живут в океане инфекции, но свои инфекционные больницы содержат исключительно в убогом состоянии. Постоянно норовят их сократить, заодно сократить медицинский персонал. Это у них называется оптимизация.

— Советник, если бы я не знал, в какой серьёзной организации ты служишь, то подумал бы, что ты шутишь. Но ведь такое общество не может существовать.

— В самую точку, профессор. Совершенно не может. Оно и не существует долгое время: у них там постоянные перевороты, оптимизации и революции. Скорее всего, и этот вид вируса был придуман, чтобы под видом эпидемии совершить переформатирование некоторых властных структур и, соответственно, перенаправить финансовые потоки в другое русло. А твои медицинские маски — это только антураж, а не какие-то сакральные действия. У них там властные структуры всегда постепенно деградируют. Власть постепенно сама себя дискредитирует дуростью и враньём, что приводит к необратимым социальным последствиям. Народ их доходит до точки кипения, происходит смена власти, и всё по-прежнему, на те же грабли. Грабли, профессор, это специальный механизм, на который надо наступать нижней конечностью. Наступившего на него, он больно бьёт, но аборигенам это нравится. Профессор даже не спрашивайте, зачем им это надо. Честно говоря, профессор, я вообще не понимаю, как они ещё существуют, а не перебили себя в постоянных войнах и в прыжках на граблях. Но, скорее всего их цивилизация подходит к точке самоуничтожения. Человеков становится всё больше, экология всё хуже и ресурсов всё меньше, зато оружия массового уничтожения всё больше, а дури в мозгах аборигенов всё больше. Твои маски, профессор, рассчитаны на слабый вирус, а представь, если бы появился сильный вирус-химера, или чрезвычайно заразная бактерия. Что тогда? Сейчас их цивилизация балансирует на лезвии клинка: чуть шаг в сторону, и падение в бездну.

Профессор Чи очень внимательно глядел на Советника всеми тремя большими глазами:

— Советник, прости за бестактность, но я вижу, что ты внешне очень похож на представителей человеческой цивилизации. Если не секрет, как ты попал на территорию Империи?

Вот же дотошный какой этот урука. Сёму сотрудники из секретной части придумали замечательную легенду, объясняющую любопытным, если таковые будут, как он оказался в Империи. Правда легенду сочиняли на бегу, и она получилось какая-то кривая, но что поделаешь, чем богаты.

— Меня выкрали с родной планеты в раннем детстве злые Зонги (теперь на цивилизацию Зонгов можно валить всё, что угодно, всё равно они уже не могли отбояриться от любой напраслины, ибо их примерно наказали). Я тогда был очень юный, только слез с дерева, как меня похитили…… - Сём подпустил трагические нотки в свою речь.

— С дерева? — удивился профессор. — Дерево, это что такое?

— О, профессор! Дерево — это колыбель человеческой цивилизации. У них даже есть выражение «Слезть с дерева». Это значит, что организм уже стал взрослеть. Дерево, получается, это симбионт с человеком, ага. Ты не поверишь, профессор, но, это примитивное существо, находится в двух средах: под землёй и над поверхностью земли. Оно тянет живительные соки своими корнями из грязи (хаос знает, как оно умудряется это делать), а большая часть его находится над грязью. Как ты знаешь на этой планете буйство различных видов существ. Так вот, многие из них норовят сделать себе гнездо на этом самом дереве. «Выпасть из гнезда» — это самое страшное, что может произойти с аборигеном.