Первую линию метро в Риме прокладывали двадцать лет. Одни объясняли это хитростью подрядчиков, которые умышленно затягивали строительство, надеясь сорвать с правительства побольше денег. Другие – тем, что рыть под итальянской столицей подземные тоннели крайне сложно. На пути римских «метростроевцев» то и дело встречаются то фундаменты древних храмов, то обломки рухнувших дворцов, а то и целые похороненные под землей кварталы. При каждой находке работы приходится останавливать и ждать археологов.

Об одном таком эпизоде рассказывает Феллини в фильме «Рома». Строители подземного тоннеля неожиданно натолкнулись на стены хорошо сохранившегося дворца. Они заглянули внутрь и застыли в изумлении. Перед ними предстали удивительные по красоте древние фрески, о которых никогда не слыхали ученые. Но едва на роспись направили свет прожекторов, чтобы снять ее на пленку, как штукатурка осыпалась. В одно мгновение картины, пережившие века, превратились в пыль…

Но не все, что хранится под землей, утрачено безвозвратно. Археолог Паола Россетти установила, что под одним из центральных кварталов города погребены стены крупнейшего древнеримского амфитеатра – «Чирко Массимо». Этот цирк по своим размерам в три раза превосходит Колизей. На гигантских трибунах могли разместиться одновременно около 300 тысяч зрителей! Такого стадиона до сих пор нет нигде в мире.

«Чирко Массимо» можно было бы раскопать, но это невероятно трудная задача: надо сносить целые кварталы. К тому же гигантский амфитеатр далеко не единственное, что прячет в своем чреве «вечный город».

Одна из самых волнующих тайн «подземного Рима» – катакомбы, протянувшиеся под городом бесконечными галереями на десятки километров. Большинство входов и выходов в подземный лабиринт сейчас замуровано. Но есть несколько «официальных» входов в катакомбы, которые расположены в церквах. Один из них – в церкви Сант Аньезе на виа Номентана.

Чтобы спуститься в подземелье, надо договориться с «кустоде» (сторожем) – рыжебородым монахом по имени Арнальдо. Выглядит он весьма живописно: коричневая ряса, подпоясанная толстой веревкой, и сандалии на босу ногу. Служитель бога набил руку на проведении подземных экскурсий и не прочь поболтать с гостями.

– О, катакомбы – это очень опасное место, синьоры, очень опасное! – приговаривает он, гремя связкой ржавых ключей перед обитой железом дверью, ведущей в подземелье. – Некоторые пытались прогуляться там без моей помощи, но… – Он замолкает, делая вид, что никак не может найти нужный ключ.

– Что же с ними произошло? – спрашиваем мы, замирая в ожидании страшного ответа.

– Они гуляют там до сих пор, – усмехается монах, отворяя скрипучую железную дверь. – Мое подземелье не любит незваных гостей!

Крутые ступени ведут вниз, в холод и темноту. Задевая стены плечами, мы протискиваемся вслед за провожатым по узкому коридору, высеченному в вулканическом туфе.

Эта часть катакомб «электрифицирована». Монах то и дело щелкает выключателями, зажигая развешанные по дороге лампочки. Здесь холодно, но не сыро, поскольку вулканический туф хорошо впитывает влагу. Вдоль стен, от «пола» до потолка, тянутся ярусы прямоугольных могил – так называемые локулы.

Покойников хоронили обернутыми тканью, без гроба. «Локулы» замуровывали кирпичом или мраморными плитами. На многих из них видны надписи, какие-то рисунки. Вырезанный на мраморе мастерок обозначает, что здесь похоронен каменщик; изображенная баранья нога указывает, что там покоится торговец мясом, и т. п. Мы спрашиваем Арнальдо, почему некоторые «локулы» пусты.

– Почему? – переспрашивает Арнальдо и охотно объясняет: – Пустые могилы – дело рук грабителей. Раньше покойников хоронили вместе с вещами. В могилу клали оружие, нередко украшения и драгоценности.

– А не боятся ли грабители бога? Воровать на кладбище…

– Бога? – Монах весело смеется и машет рукой. – Сейчас люди ничего не боятся. Раньше в церкви не решались украсть даже свечку, а теперь тащат все, что можно унести: картины, настенные украшения, даже распятия. Вы что, синьоры, не читаете газет?

Газеты мы читаем и поэтому не задаем больше глупых вопросов. Наш провожатый тем временем объясняет, что слово «катакомбы» происходит от греческого «катакумбас» – возле ям. Это название получила ложбина около Аппиевой дороги, где в естественных углублениях в земле находилось кладбище святого Себастьяна. Оно было единственным подземным захоронением, а позднее все христианские кладбища Рима стали называть катакомбами.

По словам Арнальдо, широко распространенная легенда, будто христиане жили в катакомбах, спасаясь там от преследований, не соответствует действительности. Катакомбы с самого начала были подземным кладбищем, где хоронили не только христиан, но и язычников. В те времена христиан еще не преследовали. Тот факт, что кладбище оказалось под землей, объясняется тем, что римские законы строго запрещали погребение умерших в черте города. А поскольку все места на его окраинах были заняты, то кладбища стали делать подземными. Этому способствовал и сам грунт – в податливом туфе было не трудно рыть тоннели, к тому же он хорошо впитывал влагу, и в подземелье всегда сухо.