Харуто стиснул зубы так сильно, что они могли рассыпаться. Боль пылала в его теле, словно в венах кипело масло. Но он такое ожидал.

— Ты попался, ёкай, — сказал он, сплевывая кровь на обломки у своих ног. Он поправил хватку на Шики и стал поднимать ее, клинок рассекал грудь онрё, будто он был рыбой.

Онрё охнул от боли. Он взмахнул руками, одна сжала ладони Харуто, останавливая его меч, другая легла на его шею. Его ладони казались огромными. Онрё был огромным, словно вырос, пока они бились. Его кожа натянулась неестественно на его лице. Мышцы напряглись, из-за них кожа могла треснуть.

— Серьезно? — он широко улыбнулся, как жаба.

Харуто пытался двигаться, но онрё придавил ладони Харуто к рукояти Шики, медленно отодвигал меч, убирал его из своей груди. Рана закрылась почти раньше, чем клинок вышел. Все раны онрё закрылись. Он исцелялся даже быстрее Харуто.

— Думаю, я тебя поймал, — сказал онрё, смеясь. Он сжал шею Харуто сильнее, поднял его с пола. Онрё точно вырос. Он был выше, крупнее, до этого был худее.

Харуто выдавил улыбку. Он пытался подвинуть Шики, но онрё все еще держал его ладони. Он прохрипел, несмотря на хватку на его горле:

— Я заставил… тебя… использовать ладони.

Улыбка пропала с лица онрё, там появилась чистая злоба.

— Умри! — дюжина кос вылетела и порвала грудь и руки Харуто.

* * *

Кира смотрела в ужасе, как харионаго бросил обмякшее тело Харуто в сторону. Оммедзи рухнул с влажным стуком на груду трупов. Шин вырос за время боя, разбух. Он был высотой в восемь футов, широкий в плечах. Его улыбка пропала, и скука появилась на его ужасно растянутых чертах. Кира не могла это терпеть. Она не могла стоять и позволять Шину убивать его. Она шагнула вперед и создала два зеркальных кинжала в руках.

— Что ты делаешь? — прошептал Гуан.

— Останавливаю его, — процедила Кира, сжимая зубы до боли в челюсти.

Гуан фыркнул.

— Харуто только начал. Не мешайся.

Кира смотрела, и Харуто пошевелился. Сначала медленно, он перекатился на грудь, поднялся на колено. Он встал, шатаясь, опираясь на Шики, как на костыль. Когда он поднялся на ноги, он покачнулся. Его лицо было бледным и в крови, но раны пропали.

— Еще одно испорченное кимоно, — вздохнул Гуан.

Рот Шина раскрылся, он смотрел на Харуто.

— Разве ты не должен быть мертв?

— Что? — Харуто сплюнул кровь на ближайшую скамейку. — Не ты один быстро исцеляешься, — он поднял Шики обеими руками, бросился к харионаго, целясь в голову.

Шин отшатнулся, волосы извивались, он остановил клинок Харуто. Оммедзи ударил снова, быстро оставил рану на груди Шина, но она закрылась быстро, и онрё направил шесть кос к лицу Харуто. Харуто уклонился, перекатился среди конечностей и тел, вскочил на ноги. Они казались равными по силам. Оба исцелялись почти сразу же, как получали раны. Оба двигались с ослепительной скоростью и били с такой силой, что могли разбить камень. А потом Шин засмеялся.

Онрё снова рос, он уже нависал над Харуто, его плечи стали шире, чем рост Харуто. Его глаза яростно пылали, он растянул губы в рубиновом оскале. Он направил две косы к глазам Харуто, и когда Харуто решил отбить их, он ударил оммедзи кулаком по лицу, и тот отлетел в колонну, сила столкновения вызвала трещины на камне. Кровь вылетела изо рта Харуто, он сполз по колонне.

Шин бросился вперед, взмахнул рукой, и Харуто едва успел уклониться. Удар Шина разбил колонну, камень полетел на тела и пол храма. Харуто попытался отодвинуться от онрё, но Шин тут же бросился на него. Они обменялись ударами, волосы и меч встретились с взрывом искр.

— Он проиграет, — уверенно сказала Кира.

— О, не унижай старика.

Кира взглянула на Гуана, но старый поэт выглядел не так уверенно, как звучал. Может, его старые глаза не успевали за яростным боем. Но Янмей должна была видеть. Она была воином, хоть ее волосы седели. Кира оглянулась на нее.

— Он замедляется.

Янмей поймала ее взгляд, но промолчала.

— Харуто устает, — объяснила Кира. — Шин становится быстрее и сильнее, пока растет. Харуто не может победить.

Янмей кивнула.

— Мы должны помочь.

Гуан громко кашлянул.

— Харуто сказал не лезть. Он может справиться. Я видел, как он…

Кира не слушала его, смотрела на Янмей.

— Ты сказала, что нужно помогать другим. Даже если они не думают, что нуждаются в помощи. Быть хорошим — это помогать, когда кто-то в беде. Он не может победить один.

Янмей улыбнулась и вытащила нагинату из-за плеча.

— Ты права, — сказала она. — Давай ему поможем.

Кира ощутила трепет в груди.