Это сложно назвать поэзией. Так, лирические заметки из телефона, поток воспаленного сознания. Будьте осторожны и берегите себя: книга может оскорбить Ваши чувства и нанести непоправимый вред Вашему психическому здоровью, кем бы Вы ни являлись.
Содержит нецензурную брань.
Искусство – вещь совершенно бесполезная в практическом смысле: на хлеб не намажешь, от дождя не укроешься, от холода не спасешься. Хотя, есть, конечно, исключения: картиной можно дырку на стене прикрыть, книгами – костер разжечь, музыкой – отвлечься от мрачных мыслей. Мое же искусство не годится даже на то, чтобы быть использованным в качестве туалетной бумаги, поскольку никто в здравом уме не решится печатать плоды моего воображения. Честно говоря, не думал, что когда-либо выложу в сеть сборник стихов (впрочем, эти немногочисленные сохранившиеся обрывки вряд ли тянут на сборник): в них много личного, много всякой чепухи и соплей, всего того, что я предпочитаю не произносить вслух и просто выкидывать, как порванные носки. Но времена меняются. Я учусь говорить, точнее, выражать свои чувства, а не только псевдо-философские мысли. И, если вам мало «Себастьяна», и хочется чего-то еще, то вот собрание «Бесполезной лирики» последних лет, пока я пишу следующую повесть.
Когда-то
Кто-то вычеркнул небо бездумно, небрежно,
Как школяр, что скрестил на доске два луча.
Я стоял и смотрел, как сгорает надежда
На холодном лазурном костре палача.
Люди шли, словно нежить, с пустыми очами,
Глядя насквозь, стремясь напролом, кувырком,
Прямиком в никуда. Они не замечали:
Кто-то вычеркнул небо белым мелком.
Тишина стала громче, чем тысячи звуков,
И сквозь стены домов потекла пустота,
И апрель задрожал от декабрьской вьюги:
Кто-то вычеркнул небо мое навсегда.
Только я засмеюсь, даже громче, чем прежде,
И я буду любить постмодерн и абсент,
И безжалостно жить, пьяно, глупо и грешно:
Над моей головой выси ангельской нет.
Комната Джованни
Джованни не выходит из комнаты,
Джованни читает Бродского,
Отстранясь от земного и плотского.
Просто сердце давно поломато,
Просто окна давно занавешены,
Стихло радиоволн бормотание,
Телефон погрузился в молчание,
Да и ну его, клятого, к лешему.
И бумага давно вся исписана,
И угасла последняя лампочка.
Где теперь твои милые мальчики,
За какими ушли антрепризами?
Может, утро к полуночи клонится,
И какая, к черту, нам разница,
Что январь за окном, что пятница,
И о чем возвещает звонница?
Только тинятся ночи тягучие,
Расцветают на стенах литеры,
А он хлещет сухое литрами
И танцует один в беззвучии.
Cogito ergo?
Вы не прошли регистрацию,
Значит, вас не существует,
Может быть, вы имитация,
Но точно не человек.
Доступ по авторизации.
Что вы с Кортезием в суе?
Действуйте в рамках формации.
Sorry, you have to check.
Включите геолокацию.
Привяжите свой гугл-аккаунт,
Пройдите верификацию,
Предъявите ангажемент.
Ссылка для активации.
Sorry, no matches found.
Мы защитим информацию.
Error: вы иноагент.
Как жаль…
Как жаль, что холодны твои уста,
Как жаль, что все мои слова потонут в море,
Как жаль, что я уже устал
Писать «люблю» на каменном заборе.
Как жаль, что я совсем не тот,
Конец ознакомительного фрагмента.