– Эти рисунки явно таррасского происхождения, но они не похожи на те, что мне приходилось видеть. Я бы предположила, что они очень древние.

– Вы правы, - заметил Фолкен.
– Эту дверь создали более тысячи лет назад, задолго до того, как появились доминионы. И до того, как был построен Малакор.
– Он вздохнул.
– Нам необходимо открыть дверь.

– Хорошо, - сказал Бельтан, положив руки на узкие бедра.
– И как мы ее откроем?

Фолкен собрался ответить, но его опередил Дарж, заглянув в глубь арки.

– Здесь изображены какие-то знаки, - заявил эмбарский рыцарь.
– Я не уверен, но они похожи на руны.

– Свет, - сказал Фолкен.
– Нам нужен свет. Бельтан хотел вернуться к лошадям - чтобы принести факел, решила Грейс, - но прежде, чем он успел сделать два шага, Тревис произнес одно короткое слово:

– Лир.

И тут же бледное сияние разогнало тени под аркой, и стали видны четкие серебристые линии. Фолкен бросил на Тревиса внимательный взгляд, но тот отвел глаза. Бард наклонился, чтобы получше рассмотреть символы, начертанные чей-то искусной рукой.

– Ты почти прав, Дарж. Знаки действительно напоминают руны. Однако это лишь ряд линий и точек.

– Но я не понимаю, - заговорила Лирит.
– Если дверь сделали таррасцы, зачем они начертали на ней странные символы, похожие на руны? В Таррасе не практиковалась руническая магия.

– Дверь поставили здесь те, кто пришел с юга, - заявил Фолкен.
– А нас интересуют другие - появившиеся позднее.

– Ты можешь прочитать символы?
– задыхаясь от волнения, спросила Эйрин.

Фолкен покачал головой:

– Боюсь, что нет. Если это руны, то они слишком истерлись. Возможно, тут какой-то шифр. Не мог же он оставить дверь открытой, чтобы в нее вошел любой.

Мелия посмотрела на барда.

– О чем ты говоришь, Фолкен?

– Мне кажется, это послание может расшифровать только повелитель рун.

– Среди нас нет повелителя рун, - заметила Лирит. Тревис развел руки в стороны и отступил на шаг.

– И не нужно на меня смотреть. Я не понимаю, что там написано.

Все взоры вновь обратились к барду. Он вздохнул.

– Мне нужно немного подумать.

Худенькая девчушка проскользнула между юбками Грейс и Эйрин. Тира. Она протянула руку и похлопала Фолкена по черной перчатке. На мгновение мрачное выражение исчезло с его лица, и он улыбнулся ей. Девочка кивнула и бегом вернулась к Грейс.

– Да поможет мне Олриг, - пробормотал бард и вновь склонился над древней дверью.

ГЛАВА 61

Около полудня, когда окончательно стало ясно, что Фолкен не сможет быстро открыть дверь, они разбили лагерь. Тревис держался от барда на почтительном расстоянии, наблюдая за его работой, но если судить по периодическим ругательствам, которые оглашали окрестности, у Фолкена ничего не получалось. Иногда бард располагался вплотную к двери, потом принимался расхаживать возле арки, потирая лоб рукой в черной перчатке.

– Не обращайте на него внимания, - предложила Мелия после того, как бард выругался особенно витиевато.

– Неужели ругань помогает ему сосредоточиться?
– спросила Эйрин.

Мелия улыбнулась:

– Не могу сказать ничего определенного, но мне становится легче.

Они разделили между собой скудную трапезу, но даже у Бельтана пропал аппетит. Вскоре туман вновь сгустился, серое небо казалось особенно низким и давящим, и даже самые добрые слова, точно свинец, грустно падали на землю. Бельтан и Лирит попытались развести костер, чтобы высушить намокшую одежду, но хвороста удалось собрать совсем немного, к тому же, дерево настолько пропиталось влагой, что у них ничего не вышло.

Тревис знал, что сможет развести огонь, и руна лир слетела с его языка без малейших усилий. Слишком легко, если уж быть честным до конца, - ведь он произнес ее, даже не успев подумать.

Вот так ты можешь причинить вред людям, Тревис. Из-за лени, или позабыв, какую опасность ты несешь в себе.

Он хорошо знал, что кронд гораздо опаснее, чем лир. И Тревис был благодарен своим спутникам, когда никто из них не попросил его применить магию для разжигания костра.

Через некоторое время все перестали даже пытаться поддерживать разговор. Грейс улеглась под одеяло рядом с Тирой, Лирит и Эйрин последовали ее примеру. Дарж и Бельтан попытались стереть влагу, которая собиралась на начавших ржаветь доспехах. А вот Мелия умудрялась оставаться сухой, хотя ее защищала лишь тонкая кисея.

Тревис съежился под своим туманным плащом, очень похожим на тот, что был надет на страже, которого они встретили на границе Перридона. Паук, так Фолкен его назвал. Может быть, Фолкен раздобыл его у шпионов короля Персарда? Тревис решил, что обязательно спросит про плащ у барда. Но лучше позднее, поскольку Фолкен вновь разразился проклятиями.

Дарж вздохнул.

– Похоже, Фолкен никогда не откроет дверь.
– Голос Даржа был грустным и тяжелым, как туман.
– А мы все умрем, дожидаясь здесь.