Навалившись на дверь, сползаю по ней вниз, опускаясь на пол. Судорожно всхлипываю, глядя в пол, который начинает покрываться тёмными пятнами.

Неожиданно слышу шаги.

Дверь открывается.

В проходе застывает высокая, тёмная фигура.

— Артур! — бросаюсь к любимому, пытаюсь обнять, но он выставляет руку вперед, останавливая любую попытку к нему прикоснуться.

Внезапно стало слишком холодно.

Как в арктической пустыне.

Сердце укололо нехорошее предчувствие.

Я посмотрела Артуру в лицо, и задрожала, испугавшись резких черт, которых прежде не видела никогда.

Муж вошел в спальню с малышкой на руках.

Его лицо, как кусок льда, не выражало ничего. Кроме холода…

Я не узнаю любимого.

Передо мной абсолютно другой человек.

Жёсткий. Отстраненный. Какой-то ледяной.

— Артур, ты же…

— Молчи, — резко пресекает.

— Где ты был?

— Перепроверял информацию.

Я взбодрилась.

Так и знала, что он не будет с горяча верить психичке.

— Ко мне привезли Вику, привезли Павла…

— Я знала, что ты быстро…

— Они свои слова подтвердили. Видео — не подделка.

— Что?! Но…

— Нам не о чем с тобой разговаривать.

Резкая фраза.

Как удар.

Наотмашь.

— Пожалуйста! Ты не можешь…

Малышка в его руках захныкала, заворочавшись.

— Возьми дочь. Выполняй свою работу! — передал Наденьку мне.

— Ты ошибаешься, Артур. Это всё ложь! — по щекам покатились слёзы.

Прижала дочку к груди, но она не успокоилась, только сильней расплакалась. Наверно почувствовала беду. Дети тонко чувствуют настроение родителей.

— Завтра утром поеду в две клиники, которые выбрал сам, и сдам материал. В какие именно — оглашать никому не буду для прозрачности моей итоговой проверки. Тест на установление отцовства решит твою дальнейшую судьбу и моё к тебе отношение. Пока не придут результаты, ты остаёшься здесь, в этой комнате. Я запрещаю тебе её покидать.

Проговорил как робот, без капли эмоций.

— Ты мне нужен. Пожалуйста… Не уходи! Ты мне сейчас так сильно нужен! Обними меня, Артур! Мне так плохо и больно!

Тянусь к нему, но мужчина пятится назад, сжав кулаки.

Он смотрит на меня всё также холодно. И этот взгляд пугает. Разрывает все внутренности. Связывает нервы в узлы. Так смотрят только на врагов…

— Через несколько дней анализы будут готовы. Я сообщу результат.

Разворачивается.

Опять слышится щелчок замка.

Я смотрю в одну точку, туда, где Артур стоял секундной ранее, а теперь там пустота.

И моё сердце рвется на части…

Следующие дни — дни ожидания, превращаются в самую настоящую пытку.

Я, как узница, сижу в комнате вместе с Наденькой.

Судьба решила меня убить на месте?

Да как это возможно?

Как Артур мог так быстро измениться?

Неужели Вика и Павел действительно признались?

То видео — не монтаж.

Но ведь их слова, так или иначе, ложь.

Проституция.

Гименопластика.

Подделка анализов за минет?

Меня воротит от того, что я вспоминаю. О тех грязных гнусностях, которыми меня облили с головы до ног.

Илона им заплатила.

Сто процентов.

Артур больше не приходил.

Даже с дочкой не видится.

Неужели пьёт?

Или у него вдруг появились срочные дела в бизнесе, а может он приболел?

Или Илона опять ему что-то наплела, в добавок к ложным обвинениям в мой адрес от так называемой подруги.

Вика!

Тварь она, а не подруга.

Как она могла со мной так поступить?

Сколько же стоит ложь?

Сколько стоит отравить человеку жизнь?

Мама иногда к нам заглядывает, чтобы бы меня проведать, успокоить, с Надей выйти на свежий воздух, в сад прогуляться.

Мама бы с нами ночевала, сутками бы рядом находилась, но ей не разрешают. Ко мне вообще никого, кроме нее и служанки, не пускают. Со мной запрещено остальным разговаривать.

— Девочка моя, любимая! Да что ж это творится! Как же так?

Мама только утром отошла от потрясения.

Увидев меня, почти задушила в объятиях.

Говорит, скандал нешуточный разразился.

И всё сразу в прессу полетело.

Наша скандальная свадьба стала событием года.

Наши имена полощут во всех СМИ.