— Мы должны остановить их! — воскликнула Орб.

— Сверхъестественное существо трудно остановить, особенно если оно в своей стихии. Не хочу тебя пугать…

— С помощью Ллано! Я должна попробовать!

Иезавель пожала плечами:

— Я помогла бы тебе, но ты же знаешь, что я не умею петь.

Орб начала петь сама. Она попробовала исполнить Утреннюю Песнь — единственный важный кусок Ллано, который знала. Увы, песня не подействовала. Скелеты продолжали маршировать по поверхности воды, обратив безглазые лица в сторону Ионы.

— Час от часу не легче, — пробормотала Иезавель. — Теперь я вижу, почему Иона больше не спешит. Там, с другой стороны, такие же твари.

— Если бы у меня была арфа… — с сомнением произнесла Орб.

— Могу принести.

— Спасибо.

Орб была слишком расстроена, чтобы много говорить.

Танцующие скелеты неотвратимо приближались. Иона дрожал все сильнее. Теперь у Орб уже не было сомнений: именно скелетов он и боялся.

— Я попробую защитить тебя. Иона! — сказала девушка вслух.

Дрожь немного утихла. Иона услышал и понял ее слова.

Но сумеет ли она помочь Рыбе? Утренняя Песнь не сработала — что же здесь нужно? Иногда магия появлялась и с простыми песнями — но какая из них подействует?

Скелеты подходили все ближе и ближе. Теперь было видно, что они не просто приплясывают, а сознательно танцуют какую-то безумную джигу. Орб могла бы подумать, что ей просто показалось, если бы все скелеты одновременно не выполняли одни и те же па. Костяные ноги синхронно выделывали замысловатые коленца, тела одновременно теряли равновесие и в последний момент вдруг резко выпрямлялись. Зрелище было бы жутким, даже если бы плясали обыкновенные люди из плоти и крови.

Вернулась Иезавель, ведя за руку ударника. Орб поняла, что смотрит на юношу с удивлением, только когда Иезавель захихикала.

— Нет, я вовсе не обманываю своего приятеля. Мы решили, что помощь тебе не помешает. А поскольку нет никакой возможности вытащить сюда орган, то я привела только ударника.

И она протянула Орб арфу.

— Но ведь дождь погубит твои барабаны! — сказала Орб ударнику.

— Им это не вреднее, чем арфе. И потом, кому они нужны, если кошмарные твари слопают Иону?

Орб поняла, что он прав.

— Я попробовала спеть Утреннюю Песнь… На них это не действует.

Ударник глядел на приближающуюся орду.

— Знаешь какие-нибудь песни насчет скелетов? — спросил парень, явно храбрясь.

— Только одну. Ее пел мне в детстве отец. Это шутка — такие поют на Хэллоуин.

— Попробуй, — сказал ударник и принялся расставлять барабаны.

— Но это же нелепо! — пробормотала Орб. Впрочем, не более нелепо, чем танцующие скелеты. Она взяла арфу.

— Похоже, «Волынка пьяного матроса»? — спросила вдруг Иезавель, глядя на танцоров.

— Что-что? — переспросил ударник.

— Танец такой. Я его выучила лет пятьдесят назад, когда работала с одной танцевальной группой.

— Ты что, была танцовщицей?

— Этого я не говорила.

— Ох! — пробормотал ударник.

Орб начала петь и играть. Ударник подхватил ритм.

Вы видали призрак Тома?

Без всего — один скелет!

Это была забавная песенка-страшилка, но для Орб она значила очень много. Девушка снова вспомнила детство, Пейса, который щекотал ее и пел эту песенку, а скрытый оркестр его магии заполнял весь ее маленький мир. Как Орб любила своего отца! Теперь он умер. И если там, где он сейчас, есть скелеты, конечно, он поет им эту песенку, а они весело хохочут.

Орб не знала, что течет по ее лицу — дождь или слезы.

Но и эта песня не остановила демонов. Твари подошли еще ближе. Теперь было видно, что они выстроились фалангами и первая фаланга подошла уже совсем близко к огромному хвосту Ионы.

Орб попробовала спеть другую песню — из тех, что группа исполняла на концертах. Не помогло. Похоже, музыка в данном случае просто не действовала.

Один скелет отделился от первой фаланги. Костяные ноги отбивали по воде дробь, словно по палубе.

— Ну точно, «Волынка пьяного матроса», — сказала Иезавель. — Один из немногих танцев, которые я знаю.

Она принялась танцевать, кренясь и пошатываясь, как преследующие их скелеты.

— Сначала ступаешь сюда, а потом сюда, потом поворачиваешься и делаешь шаг назад, — объясняла Иезавель, не прекращая танца. — От этого ты теряешь равновесие, поэтому надо сменить ногу — вот так.

Скелет остановился и повернул череп, чтобы лучше видеть танцующего суккуба.

— Смотри! — сказал ударник. — Они танцоры и реагируют на танец!