– А раньше-то где ты был? Когда я с Колюней горе мыкала?

– Дурил. Каждому нужен такой этап.

– Дури себе дальше.

Юра задумался, чем же ее пронять. Ничего слышать не хочет женщина. В камень превратилась. А раньше была, как воск.

– Ты меня винишь, точно я его убил...

– Ты растлитель, добро убиваешь. Сердца леденишь. Это не убийство; что ли?

– По-твоему, я такой конченый?

– По-моему, да.

– А может, я с тобой другим стану?

– Это я стану отчаявшейся, а ты уже другим не станешь.

– Значит, отказываешь мне?

– Отказываю, значит.

Зина встала и пошла к выходу из ресторана. Когда она спустилась, он решительно подвинул к себе тарелку с остывшим бифштексом и принялся за еду, словно вознаграждая себя за неприятный разговор. С чувством поев, аккуратно вытер салфеткой рот и руки и отправился вниз за Диной.

Дина тем временем прошлась по площади, купила мороженое на деньги, что дал ей Юра на карманные расходы, села на лавку. Надо было купить не клубничное, а шоколадное, успела подумать, но тут ее схватили за плечо и грубо сдернули с лавки.

– Ах ты, коза! – заорал мужик в серой кепке. – Посиживает тут с мороженым! А ну пошли! – Крепко ухватив Дину за плечо, мужик поволок ее к синему зданию милиции.

Там за столом сидел румяный милиционер и старательно строил башню из зубочисток. Зубочистки служили ему бревнами.

– Товарищ лейтенант, – заорал мужик, втащив Дину в комнату. – Что же это делается? Эта коза вчера подошла спросить дорогу, кудахтала и кудакала, мол, дяденька, покажите, а пока я выходил показывать, магнитофон из машины сперли!

Милиционер с досадой снес недостроенную башню ладонью.

– И что?

– Так сообщники у ней! – закричал мужик уже жалобно.

– Кто такая? – Милиционер перевел сердитый взгляд на Дину. – Как зовут? – рявкнул он.

– Малахова Светлана, – Дина почему-то назвала имя сестры, как будто хотела за Светку спрятаться.

– Где живешь?

– Я тут на даче отдыхаю, в Крючкове. У художника Артемия Бортко.

– Почему не в школе? В школе учишься?

– Я в музыкальной учусь, – туманно ответила Дина.

– Ну рассказывай. Кто тебя подучил?

Дина набрала побольше воздуху и, соображая на ходу, принялась излагать.

– Я его не знаю. Дяденька один... Сказал, что мороженое купит, если я дорогу подробно узнаю, попрошу чтобы показали. Незнакомый. Я ничего не видела, дорогу запоминала, как попросили...

Милиционер надул щеки, сделавшись еще строже, и посмотрел на крикливого мужика.

– Все понятно?

– Протокол бы заполнить... – попросил тот.

– И что? – с угрозой спросил милиционер. – Сейчас бросим все дела, будем бумаги писать и музыку твою искать? Сам лоханулся. Ты вообще кто такой? Паспорт предъяви.

Дина вдруг испугалась. Милиционер разговаривал неласково, очень неласково. Причем со взрослым дядькой еще хуже, чем с ней. Мужик стушевался и отступил назад. В это время сзади открылась дверь, и оглянувшаяся Дина увидела Семена.

– Здрасте, – сказала ему.

– Чего ты тут? – удивился он.

Дина пожала плечами.

– Ты знаешь ее, Сем? – спросил милиционер, а Семен подошел к нему, наклонился и начал шептать:

– Отдыхает тут у нас. Отпусти ее, Алексей Иваныч. Она вообще ни при чем. Не смыслит ничего.

– Ладно, иди-иди. Там он, – милиционер махнул на закрытую дверь с табличкой.

Когда Семен вернулся из закрытого кабинета, мужика в кепке уже не было, на стуле сидела только мрачная Дина. Она уже приготовилась идти в тюрьму, но не могла понять из-за чего. Что она сделала-то? Ну, спросила дорогу, а кто-то взял и магнитофон спер. Но она-то тут причем? Она же не воровала.

– Ну что, поехали, довезу тебя, – предложил Семен.

– А можно? – Дина радостно вскочила.

Лейтенант за столом кивнул и пододвинул к себе зубочистки. Семен велел, чтобы она подождала на улице, а сам остался переговорить с милиционером. Еще Дина заметила, что выходя из кабинета с табличкой, Семен положил в карман деньги. Да, точно, как она и думала, Семен подосланный. Его папа послал, чтобы он за ними следил и выручал, если что.

– Да-а, – потянул Семен, выйдя из здания милиции. – Вляпались вы с этим Юрой. Я думал, он просто так у этих кержачек вас поселил, ну там по хозяйству помочь, а он вон что. Воровать приспособил, сволочь. Рассказывай, что вы с ним натворили.

И Дина, несмотря на честное слово, данное черному Юре, все рассказала. И про форточку тоже. Семен присвистнул, потом улыбнулся.

– Да ты матерая медвежатница! Тебя уже сажать можно. Еще раз – и загремишь.

Дина пропустила это мимо ушей. Пусть пугает, ей не страшно. Они сели в мотоцикл, ехать в Фоминки, к старухам и козе Маруське.