В углу же посмеивался от нашего разговора абсолютно трезвый Нечай.

— Чего зубоскалишь? — спросил я, раздраженный реакцией князя. Я тут увлекся, уже чуть ли не космос собрался покорять, а он сидит и посмеивается.

— Так ты, боярин-воевода лишком взял, невместно много великому князю баять. Долями говорить, да и много ведает вон, я уже сказывал, — Нечай проявил интерес и быстро скользил по лавке в мою сторону. — Я уже почал ладить хозяйство. И на княжьих землях у Переяславля-Залесского и у Владимира уже разбиваем землю на три доли, да три плуга из твоего поместья сторговал, вот только ковали бают, что вельми дорого их ладить. А я так думаю, что ты и поведаешь, якоже уклад добры добыть, так и плуги будут не дорогие.

— То ты добро сладил, дам я и уклад и семя дам доброе, токмо и школу ладьте, да и много аще, — сказал я уже устало. Больше часа с воодушевлением говорить еще и под алкоголем, утомительно, да и бой как бы только что был.

— А ты пошто не хмельной? — поинтересовался Нечай.

Я только пожал плечами и направился к себе спать.

Утро оказалось более радостным и ярким. Во-первых, никто не умер из раненых за ночь — раненых нашего войска из школы, о других не знал. Во-вторых, наконец, уехали датчане и как-то спокойнее стало. Так же утром сотники начали приносить трофеи, прежде всего серебро. Такая честность, может и не полная, конечно, но радовала. Разделил всем сотням поровну и не взял себе ни одной серебряной монеты, а вот два перстня, с большими камнями, прибрал к рукам — пригодится кому подарить. После разбора трофеев, проводил почти счастливых сотников со всем серебром, и стал собираться на военный совет. Нужно решать, что делать дальше. Я был за возвращение домой, но мои чаяния и желания были вторичны. Все же на службе состою, а не в игры играю.

— Треба идти на Новгород, брать його, да гнать свеев. Не годно тое, что латиняне у русском граде, — эмоционально выкрикивал воевода княжьей дружины.

— Яко брать Новогород, свеи Ладогу, да реки крепко держат, требы ладьи, — оппонировал другой воевода.

Пока весь военный совет заключался в дилемме идти на Новгород, или не идти. У меня были свои мысли насчет новгородцев, когда можно и рыбку съесть и при этом красиво выглядеть. По моему плану нужно самих новгородцев спровоцировать на действия. Пусть все выглядит не как прямое вмешательство в дела Новгорода владимирского великого князя, а как освободительная война. Вероятно, под руководством княжьих ратников и под лозунгами, которые продиктуют во Владимире. И эта борьбы должна носить и сословный характер, обличающий предательство купцов и бояр православной веры, Руси, простого ремесленного люда.

Для начала реализации такого плана нужно перекрыть торговлю Новгорода и искать среди купчин уже тех, кто будет готов предать современный Новгород и своих господ — шведов. Да и варягов с севера нужно принудить к активным противоправным действиям. Например, разграбить несколько торговых шведских судов под личиной новгородских ушкуйников, да пару отрядов разбить, чтобы весть пошла о партизанщине. Тогда и захватчики начнут нервничать. А тот, кто поддается эмоциям, чаще совершает ошибки.

— А что скажа воевода Корней Владимирович? — спросил великий князь Ярослав после уже получасового спора, зашедшего в тупик.

— Не треба нам Новгород брать, — сказал я и не смог продолжить ни слова из-за начавшегося шума.

Все собравшиеся, кроме Вячко, были за то, чтобы вольный город взять на щит. Проблема для собравшихся возникла лишь в сроках похода. Часть были за то, чтобы прямо сейчас идти в поход, другие за возращение во Владимир и уже оттуда на Торжок и дальше на Новгород.

— Сами новгородцы повинны ратиться за свою волю, за помощь великого князя треба брать плату з их. Новгород станет великим княжеством Владимирским з порядьем от великого князя. Вече рядить будет токмо дела града, но не земель, — высказался я в уже полной тишине.

Для присутствующих все сказанное мной было крамолой или из области невозможного. Я же понимал, что данный план вполне можно реализовать, если использовать наш флот в балтийском море и перекрыть дорогу к Новгороду из Швеции по суше. В вольном городе уже сейчас ощущается нехватка хлеба, Старая Руса, как и Торжок не перешли в подчинение оккупированному городу. А иностранцев в русской торговой столице и так было около тысячи, да сейчас и воинский контингент, а всем хочется кушать. И не станут рьяно биться за первую столицу Древней Руси шведы. После оккупации, резко упали поставки в Новгород на продажу и меда и воска, как и других товаров. Да и многие ремесленники сбежали из города. И зачем теперь город, который становится обузой для шведов?

— Молви, боярин-воевода, — повелительно сказал Ярослав, и я поведал свой план.

Тысяцкие, воеводы, князья, Мейлис смотрели непонятливыми глазами. Тактика гибридной войны, пусть и в значительной степени переработанная для данной ситуации, здесь не известна. Вот и обкатать силу слова и пропаганды, чтобы в нужный момент дать такой удар по умам, что вся Русь сплотиться и в едином порыве сделает огромный шаг вперед, а не будет постоянно кого-то там догонять.

— Вои у тебя есть, також дам тысячу своих. Ты возьмёшь Ладогу, да иншая земли, також и в море рать пошлем. Оставишь пять сотен ратных в Ладоге, да и вертайся во Владимир, а я князей соберу в стольном граде, — выразил свою волю Ярослав.

Позже уже Нечай намекнул, что от выполнения моего поручения напрямую зависит, будет ли далее великий князь верить моим словам и поддерживать начинания. Да и прикрытие от церкви и боярских недоброжелателей, которые уже организовываются против молодого выскочки, многого стоит. А мои предложения в той или иной степени соотносятся с тем, что я собираюсь делать с момента моего пребывания в этом времени.