— У нас нет на это времени! — покосился я на мамино предплечье, оценивая, насколько брачное тату потеряло цвет. — Осталось дня два-три от силы, а пока мы будем разыскивать ее родственников и собирать информацию, пройдет намного больше. Единственный реальный шанс — если Орших придет в себя и поведает, почему подпустил к себе полугадюку, но он, похоже, не собирается этого делать, — зло посмотрел я на мирно посапывающего палача.

— Ты еще скажи, что он притворяется, чтобы нам не помогать! — ядовито прошипела Кэт, положив руку на плечо мужа словно защищая.

— Да никто ни в чем не обвиняет твоего маньяка! — психанул я. — Хотя, если бы не лежал в отключке, то больше всего подходил бы на роль предателя! Сильный, свирепый демон ненавидящий все живое, пожалуй, он смог бы подчинить себе источник! — на самом деле я так не считал — палач отличается невероятной преданностью и готовностью отдать жизнь за тех, кто ему дорог, а Кэт и мама безоговорочно подпадали под эту категорию, да и отец тоже, несмотря на то что у них довольно своеобразные отношения. Но позлить сестренку — это святое!

— Идиот! — буркнула она в ответ.

Правда, я ее уже не слушал. Внутри меня поднималось не поддающееся объяснению чувство, просто зудело отсюда уйти, и с каждым мгновением это ощущение росло, становясь нестерпимым.

— Ладно, мы пойдем, надо обо всем подумать в тишине и спокойствии! — встал, увлекая за собой мышку и не обращая внимания на удивленно вытянувшиеся лица, вышел.

Стоило закрыть за собой дверь, стало легче, но зудящее чувство не прошло, сверля мозг мыслью, что я что-то упустил, что-то из того, что происходило сейчас в палате, мне не понравилось, но вот что? Неожиданно пришедшая догадка, заставила споткнуться, и остановиться, невидяще глядя перед собой, я изумленно выдохнул:

— Это кто-то из связки!

ШЭРЭЛИНА.

— С чего ты это взял? — тоже остановившись, посмотрела я удивленно на тигра. Он перевел на меня задумчивый взгляд, в котором тут же полыхнуло азартное веселье.

— Мышка, я тебя хочу, прямо сейчас! — схватив меня за руку, этот больной на голову тип открыл портал в нашу спальню.

— Ты что, серьезно?! Более подходящего времени не нашел?! — хоть я и не вижу, но чувствую, что от изумления мои глаза полезли из орбит.

— Нет, мышка, сейчас, и в боевой ипостаси! — пройдя к окну и распахнув створки, принц повернулся ко мне и, предвкушающе улыбаясь, снял футболку. Оценив его оскал, я попятилась.

— Алан, ты дурак? Ты же сам говорил, что настолько большой «любви» мне не выдержать!

— А вдруг я тебя недооценил, вот мы это и проверим! — кинулся он ко мне в попытке поймать, должна констатировать: вполне удачной! Не успела я пикнуть, как уже висела на сильном плече кверху попой! Мой вырвавшийся из горла визг был остановлен звонким шлепком по мелькающей возле его лица части тела, сломив не успевшее начаться сопротивление, тигр запрыгнул на подоконник и, расправив крылья, взмыл в небо.

Брыкаться я тут же перестала, ну его к лешему, вдруг уронит? Вдоволь налюбовавшись на аппетитный зад, я уперлась руками в мускулистую спину, порываясь выпрямиться, почувствовав мои поползновения, Алан ослабил хватку, позволив соскользнуть с его плеча, обвив любимого конечностями на манер обезьянки, я повисла на нем, зачарованно изучая черные, переливающиеся на солнце зеленоватыми бликами, крылья.

Летели мы недолго, зависнув над какой-то горой, принц начал спускаться и, приземлившись на самой вершине, бережно поставил меня на ноги. Посмотрев в мои глаза, он мягко улыбнулся, спросив:

— Испугалась?

— Смотря чего! Полета — нет! А перспективы быть «отлюбленной» четырехметровым демоном в боевой ипостаси — до сих пор боюсь! — честно ответила на вопрос.

— Успокойся, я пошутил! — рассмеялся тигр, чмокнув меня в нос. — Просто, чтобы поговорить, нам надо было свалить из замка, и желательно, чтобы никто не догадался, зачем! Поэтому если вдруг нас прослушивали, пусть думают, что мы упорхнули заниматься развратом!

— А нас могли прослушивать? — мои брови удивленно взметнулись вверх.

— В том то и дело, что я не знаю! У Оли очень развит слух, и он вполне может услышать все, что происходит во дворце, — осмотревшись по сторонам, Алан подошел к огромному булыжнику, сел на него и притянул меня за руку, пристраивая на своих коленях. — Видишь ли, мышонок, я никак не мог понять, что меня смущает, когда мы находились в палате палача, и только выйдя из нее, сообразил: я ощущаю эмоции лишь пятерых из семи собравшихся! Один, разумеется, Орших — ибо без сознания, значит, второй, зная о том, что я эмпат, специально скрыл свои чувства, скорее всего, с помощью какого-то артефакта. Вот и получается, моя сладкая, кто-то из тех, кто там находился, и есть предатель! — изучающий в прострации землю под своими ногами, принц горько усмехнулся. — Маму и Кэт мы, естественно, исключаем, остаются трое: Олов, Сол, и Рори! Черт, я даже сам в это поверить не могу! Они ведь и правда — семья! Те самые родные, на которых никогда не подумаешь, и если честно, какой мотив мог толкнуть на такое — я не могу представить! — погладив растерянного возлюбленного по щеке, прошептала: