— Иди к черту, Суббота!

Ваза со звоном врезалась в стену, оставив пятно от воды и разлетевшись на осколки, которые тут же осыпали собой пол и кухонную тумбу, стоявшую неподалеку. Цветы тихо упали на пол, растеряв белоснежные лепестки.

Прикрыв глаза и сделав глубокий вздох, девушка устало опустилась на стул. Закат за окном был все таким же ярким, лучи заходящего солнца падали на пол, весело искрясь в осколках от вазы.

Сегодня Лиза пообещала себе, что больше никогда не будет вспоминать этот день. Она забудет кто такой Максим Субботин. Забудет его улыбку и смех. Все моменты, связанные с ним. Какими бы удивительными и чудесными они не были. И самое главное — она забудет о своей глупой влюблённости и будет жить дальше.

Глава 1. Это все сон

Пять лет спустя...

В свете уличных фонарей переливалась чёрная крыша иномарки, что плавно въезжала в просторный двор. Несмотря на глубокую ночь, из машины грохотала музыка. Светловолосый парень за рулём активно тряс головой под популярную в последнее время песню и весело подпевал голосу известного певца.

Настроение у Макса было отличным, день рождения друга прошло здорово. Сегодня можно было куралесить хоть до утра — дома оставалась лишь его мать, а отец должен был прилететь только ближе к обеду. Он был против гулянок сына и постоянно напоминал ему, что неплохо было бы взяться за ум в свои двадцать лет. Блондин в ответ лишь отшучивался и обещал, что обязательно возьмётся за ум, как только его отрастит. Борис Г еннадьевич — так звали отца Макса — в ответ только глаза закатывал. Максим умело все переводил в шутку и отбивал всякое желание на него злиться. Сына Борис Геннадьевич очень любил, хоть и не показывал этого.

Иногда, правда, Максим перегибал палку, и тогда отец запирал его дома. Борис Геннадъевич уже давно понял, что отбирать у сына деньги и машину бессмысленно — без них Макс вполне спокойно проживёт. А вот лишить его гулянок и общения с друзьями, которых у парня было целое море — совсем другое дело. Сидеть на одном месте для него — огромная проблема. Правда, и это наказание со временем Максим обошёл.

Однажды друзья пробрались к нему во двор с лестницей в руках, и он с лёгкостью сбежал из дома на очередную вечеринку. Когда отец узнал об этом, то удвоил наказание и гонялся за сыном с ремнем в руках по всему двору. Надо отметить, что Макс при этом хохотал как конь и напевал песню «Нас не догонят».

В другой раз, когда молодого человека, не рассчитавшего с алкоголем, домой принесли на руках друзья, Борис Геннадьевич поставил решотки на окнах в комнате сына. Первую неделю все шло хорошо, глава семейства Субботиных радовался, что смог приструнить отпрыска. Рассчитывал на то, что ему пойдёт на пользу такое наказание и в следующий раз Максим начнёт думать головой, прежде чем напиваться до состояния медузы.

Однако, уже в середине второй недели домашнего ареста, жена Бориса Геннадьевича вместе с домработницей окружили его, прося перестать наказывать Максима. Оказалось, от скуки парень уже так их достал своей болтовней (и делал это, по мнению мужчины, специально), что все уже сходили с ума. Даже соседи. С ними он тоже часто разговаривал. В основном о погоде. И разговаривал он о ней, а точнее кричал через забор, каждый раз, когда они выходили из дома.

— Бать, ты же знаешь, я могу болтать без умолку, — легонько пихнув отца плечом в тот вечер, тихо и с хитрицой в голубых глазах проговорил Макс, — давай пощадим хотя-бы соседей, а?

— Ты меня с ума сведешь, Максим! — Краснея от гнева, воскликнул Борис Геннадьевич.

— Я уже устал от тебя! Лучше бы я тебя в армию отправил!

— Это значит, что наказание окончено? — Парень вскинул брови и, улыбнувшись во все тридцать два зуба, обнял отца и звонко поцеловал его в лысеющую макушку. — Спасибо, ты лучший! Пока!

С этими словами блондин пулей вылетел из кабинета отца, пользуясь его замешательством. В тот вечер глава семьи Субботиных только устало вздохнул, не зная, что и делать с сыном. Образ жизни Максима ему определённо не нравился, но и наказывать его было бесполезно.

Поставив машину в гараж, что стоял возле здоровенного коттеджа с темно -кофейной черепичной крышей, блондин не спеша направился домой, мечтая поспать и набраться сил, чтобы выглядеть к приезду отца бодрым. Оказавшись в просторной прихожей, выполненной в светло-бежевых тонах, Макс скинул с ног оранжевые кроссовки с белыми шнурками и первым делом пошёл на кухню, чтобы выпить воды. Сушить после алкоголя его начинало почти сразу.

Расстегивая на ходу рубашку в зелено-синюю клетку, он расслабленно шагал по прохладному ламинату тёмного коридора. Дома было тихо и уютно. Ароматно, но едва уловимо пахло выпечкой Анастасии Петровны — домработницы, которую Максим любил за доброту и вечный оптимизм.

Ничего не предвещало беды. Однако, услышав тяжёлые шаги неподалёку, блондин напрягся. Сердце его забилось чаще, взгляд глаз, кажущихся в лунном свете темно -серыми, бегло пронесся по стенам коридора и кухни, ища что -нибудь полезное. Почему-то парню казалось, что в дом пробрались воры. Но когда до ушей Максима донесся знакомый кашель, он расслабился и с облегчением прислонился к стене. Правда, тут же снова напрягся. Кашель был папин.

«Черт, лучше бы воры залезли. Какого он прилетел так рано?» — с досадой подумал молодой человек, бесшумно проходя на кухню.

Под навесными шкафчиками цвета фисташек тихо светила подсветка, заливая своим тёплым, рассеянным светом столешницы и кидая блики на мраморный, овальный стол. Под него Максим и юркнул, так как шаги становились все громче. Как только длинные ноги парня, слегка обтянутые светло-голубой джинсовой тканью, согнулись в коленях под столом, на кухне появился Борис Геннадьевич, одетый в чёрный длинный халат.