Боблин не дал ей договорить:

– Э, зачем тебе другой парень? Я – парень лучше!

И он сделал вполне недвусмысленное движение. Оба боблина дружно загоготали, скаля клыки.

Люди в вагоне старательно делали вид, что ничего не видят и не слышат. Женщины и мужчины так внимательно смотрели в окна, будто за то, что они сосчитают все проносившиеся мимо деревья, им обещали заплатить по миллиону Колосских дурблей.

Я тоже не торопился вмешиваться, стараясь придумать такой способ наказания боблинов, который не привлек бы ко мне внимания и не раскрыл моей тайны. Первое опьянение магической силой у меня давно прошло, и я больше не кричал по любому поводу: «Я иду во гневе своем!» Браспаста и Маркандея учили меня применять магию незаметно, максимально используя естественные вероятности событий.

– Сейчас наши парни вернутся, – с угрозой повторила девушка. – Они покурить вышли.

– Раз вышли, пусть совсем уходят! – оскалил зубы боблин.

Девушка гневно выкрикнула:

– Парни вернутся, и вы пожалеете!

– Э, это кто пожалеет?! – возмутился боблин. – Это ты пожалеешь!

Он обнял девушку рукой за плечи и потянул к себе. Девушка, повернувшись, уперлась в его грудь руками и одновременно через спинку сидения посмотрела в сторону тамбура.

Вторая девушка, когда рука сидевшего рядом боблина легла ей на плечи, громко закричала:

– Вла-а-ад!

Двери тамбура раскрылись, и в вагон вошли двое крепких молодых ребят лет двадцати-двадцати пяти. Один был одет в короткую спортивную куртку, армейские штаны камуфляжной окраски и высокие ботинки на шнуровке. У другого из-под распахнутого черного пальто виднелся военный свитер цвета хаки. Ребята о чем-то весело болтали друг с другом, наверное, продолжали разговор, начатый в тамбуре. И тут они увидели боблинов, сидящих рядом с их девушками и обнимающих их за плечи.

Все замерли, как в классической «немой сцене». Пассажиры вагона, до того совершенно не замечавшие приставаний боблинов к девушкам, разом отвернулись от окон и с жадным вниманием уставились на вошедших.

Первая девушка воспользовалась тем, что боблин перестал тянуть ее к себе, сумела оттолкнуться от его груди и прижалась к окну.

– Влад, что так долго?! – с возмущением и обидой вскричала вторая девушка. – К нам пристают эти… хвостатые.

Тут надо напомнить, что в Колоссии слово «хвостатые» для боблинов было страшным оскорблением, более грубым и унизительным, чем многочисленные клички и прозвища, придуманные людьми на Земле для представителей других национальностей.

Крик девушки как будто спустил натянутую пружину. Крепкие ребята в полувоенной одежде бросились в середину вагона, к своему купе. Боблины вскочили, но не побежали, а встали в проходе. Один из них выхватил нож:

– Э, не подходи! Порежу!

– Я тебе этот нож сейчас под хвост забью! – выкрикнул парень в армейских штанах, но, тем не менее, остановился вне досягаемости холодного оружия.

Боблин решил, что человек испугался ножа, и оскалил клыки:

– Сдохни, слизняк!

Он сделал выпад ножом, однако стремился не столько попасть в цель, сколько устрашить еще больше.

Но человек стремительным, едва уловимым движением перехватил руку с ножом и вывернул кисть. Нож упал куда-то под сидение, но из-за пыхтения боровшихся мужчин, топота их ног и стука колес звук падения не был слышен. Парень в армейских штанах ударил боблина коленом в бок, вывернул ему руку еще дальше за спину и навалился на него всем телом, сбивая с ног и подминая под себя. В этот момент человек в пальто почти без разбега, с разворотом, опершись руками на спинку сидения, подпрыгнул и прямо поверх головы своего товарища нанес удар обеими ногами в грудь второго боблина. Тот отлетел почти к дверям тамбура и завалился на спину в проходе рядом с моим сидением. От удара и падения он потерял сознание.

В общем, не успел я придумать, как можно помочь людям, а они уже прекрасно справились без меня. Парень в камуфляжных штанах завернул руки боблина за спину и тащил его по проходу к выходу, а его товарищ в пальто волоком тянул своего бесчувственного противника, ухватив его за шиворот.

Боблин с выкрученными руками, задыхаясь от злобы, кричал:

– Э, пусти, слышишь! Пусти, слизняк! Ты жить не будешь! Я тут всех знаю! Гасамана знаю, Хурачжи знаю! Они тебя найдут! Ты жить не будешь! А твоя девка сама о смерти меня просить будет! Мы ее найдем! Мы тебя найдем!

Одна из девушек, взволнованно и восторженно глядя на своего героя-защитника, воскликнула:

– Надо вызвать полиционеров!

– Ага, как же! – зло ответил парень в пальто. – Эти хвостатые полиционерам столько денег дадут, что мы же будем виноваты. Мы в тюрьму, а вы – хвостатым на развлечение.

– А что же делать?

– Выкинем их на станции, и все!

Действительно, в это время поезд тормозил, подъезжая к следующей станции. К тому времени, как он остановился, люди затащили боблинов в тамбур. Тот, который от удара потерял сознание, начал шевелиться, брыкаться ногами и что-то говорить на своем языке.

– Живучая, тварь хвостатая! – пнул его ногой парень в пальто.

Когда двери поезда открылись, боблинов вытолкали на станцию. Поджидавшие поезд люди, увидев вываливающихся из дверей помятых, ругающихся боблинов, обогнули их и вошли в вагон. Должно быть, подобная картина не была редкостью на станциях Муравских пригородных поездов.

Двери закрылись. Люди-победители направились к своему купе, чтобы успокоить девушек. В это время оба боблина подбежали к окну и начали колотить в него кулаками, изрыгая потоки угроз и ругани: