Тут вижу, что мои страдания созвучны мыслям некоторых пассажиров. Сидящая около окна крупногабаритная женщина решается открыть форточку.

Блаженство.

И тут сидящая перед ней возле того же окна миниатюрная пассажирка решительно эту же форточку закрывает. Мол, нечего сквозняк устраивать.

Не успела я мысленно возмутиться на миниатюрную, как крупногабаритная вновь спокойно открывает окно. Молча.

Смотрим на нее с благодарностью. Однако не успеваем насладиться потоком воздуха. Миниатюрная гневно захлопывает форточку.

А дальше прямо-таки комедийные кадры. Режим ускоренной съемки. Несчастная форточка начинает жалобно поскрипывать от проявляемой агрессии и насилия. И от скорости открывания-закрывания.

И, главное, молча это всё.

И молчаливый этот накал страстей такой, что плавятся уже не только мозги.

Закончился поединок к нашей радости победой крупногабаритной пассажирки. Миниатюрная, поглоченная своим гневом, вышла, не доехав до своей остановки.

И тут пассажиры не сдержали рвущихся наружу эмоций. А выразили их дружным гомерическим хохотом.

А пока выражали эмоции (при открытых окнах), и до конечной остановки маршрутка доехала.

Ну, а какой вывод сделать из всей этой истории – решать вам. Лично я за то, чтоб наблюдать за собой: а не превращаюсь ли я от всех жизненных передряг в такую вот миниатюрную пассажирку, которой комфортнее задохнуться от жары и не пустить свежий воздух в свое пространство?

Вот как-то так.

ЗАКУЛИСЬЕ: О ЧЕМ МОЛЧАТ РАБОТНИКИ КУЛЬТУРЫ

– Ну не могу, не могу я больше! – голос дрожит, а руки готовы зашвырнуть микрофон чем дальше, тем лучше.

Репетиция идет третий час. Звукооператор Леша сочувственно смотрит на меня из-за пульта. Он – единственный, кто слышит все мои терзания во время подготовки к концерту. Леша молчит. И безропотно включает повтор минусовки – один, другой, третий раз…

Так бывает перед каждым выступлением. Так – у всех.

Работники культуры. Те, кто дарит праздник другим. Кажется, что их работа – "не бей лежачего". Но так ли это на самом деле?

Выездной концерт в отдаленном хуторе. Один номер сменяется другим. Где-то в середине программы рабочий сцены бледнеет и хватается за сердце. Двое артистов под руки ведут его к машине, чтобы увезти в районную больницу.

Однако концерт продолжается, хоть и в несколько усеченном варианте. Ведь зрители не виноваты. Им и так очень редко удается попасть на праздник.

Закулисье – удивительный, загадочный мир.

Здесь можно встретить плачущего клоуна и раздраженную Добрую Фею. Здесь снимаются маски, которые демонстрируются зрителю.

– Где мое платье?! – слышен вопль из костюмерной. До концерта 15 минут.

Ведущий Макс лихорадочно повторяет реплики. Это третий концерт за день. Поэтому страх перепутать слова вполне оправдан.

Мой выход. Трясутся колени, микрофон в руке ходит ходуном. От волнения не слышу музыки и вступаю вовремя только чудом. Слепящий свет прожекторов, который мешал на репетиции, сейчас помогает – отгородиться от зрителей, не видеть их взглядов.

Заканчивается песня. За кулисами начинаю рыдать. Я могу себе это позволить, потому что здесь понимают мои рыдания и не осуждают.

Одна из солисток забывает на сцене слова. Стоящие за кулисами замирают. Но все заканчивается благополучно.

Работники культуры о многом могли бы рассказать. О постоянной усталости. О ненависти к праздничным дням. И еще о многом.

Но они молчат. Зрителям не положено об этом знать.

И хотя бывает непросто, артисты выходят на сцену с улыбкой. Чтобы подарить людям радость.