В невеликом хуторе Зоричев когда-то начинали жить, там - детство. Он и сейчас был таким же, этот степной хуторок: на краю темнели постройки, базы колхозных ферм; дома - редкой россыпью; старые почерневшие вербы над заметенной снегами речкой. Вся округа - в снегах. А виделось: зеленая степь с лазоревыми цветами, кудрявые вербы, светлая вода.

Посреди хутора - магазин да клуб, кучка домиков. Магазин - новый, кирпичный, а клуб - старый, где кино глядели.

– А где школа была, ты помнишь?
– спросил Корытин.

– Возле клуба, - ответила Катерина.

Остановили машину и вышли из нее. Глухая тишина стояла над заметенным снегами хутором.

И откуда она взялась, эта старуха? Выкатилась из соседнего дома, раздетая, простоволосая. Выскочила из калитки, кинулась к председателю и упала перед ним на колени:

– Прости Христа ради...

Корытин поднимал ее, а она не хотела вставать и кричала:

– Прости! Прости мою дочушку! За-ради Нового года! Прости дочушку за-ради Христа... За-ради деток ее...

Седые всклокоченные волосы... Пьяные ли, горькие слезы...

Корытин держал старуху крепко и говорил:

– Иди в хату, тетка Прося. Иди в хату.
– Он говорил и через ее голову глядел на дом: может, выйдут, помогут.

Старуха вывернулась и снова упала на колени, теперь уже перед Катериной:

– За-ради гостьи твоей дорогой прости...

Пришлось поднимать и вести старую женщину в дом. А она не хотела идти:

– За-ради Христа... За-ради детей...

Корытин молча провел ее двором, приказал:

– Иди в хату.

Из дома так никто и не вышел.

Корытин вернулся к сестре.

– Что это?
– спросила Катерина.
– О чем она?

– Пьяная, - коротко ответил Корытин.

ПИНОЧЕТ

БОРИС ЕКИМОВ

*

ПИНОЧЕТ

Повесть

1

Новый год обернулся двойным праздником: Катерина - родная сестра

хозяина - приехала погостить из далекой Сибири, правда ненадолго, проездом. Корытин сам ездил на станцию, к поезду, ее встречать и привез прямо к накрытому столу.

Сестра на родине не гостила давно. Было о чем поговорить. Вот и просидели у елки далеко за полночь, пели и даже танцевали под музыку.

Но по привычке и обычаю людей немолодых сестра хозяина все равно проснулась довольно рано. За окном лишь синело, а в доме горел электрический свет. На кухне хозяйка мыла посуду после праздничного стола.

– Разбудила тебя?
– спросила она гостью.
– Вроде старалась не шуметь.

– Тоже рано встаю, - ответила ей невестка.
– Всех ведь надо поднять, накормить, проводить и самой на работу. А братушка мой спит?

Хозяйка невесело усмехнулась:

– Братушка твой и не ложился, считай. В пять часов укатил.
– И, рассеивая недоуменье, объяснила: - На дойку, на фермы, как всегда.

Гостья уже подзабыла колхозные председательские обычаи, но даже вспомнив, все равно удивилась:

– И даже сегодня?

– Каждый день, - со вздохом ответила хозяйка.
– Ни выходных, ни проходных. А в праздники - вовсе. В котельных не напились бы. Все заморозят. Времена такие...
– Оборвав себя, она смолкла, поглядела в окно: не едет ли?

За окном, синея, занималось утро нового, молодого дня.

Не торопясь женщины мыли посуду, пили чай, говорили о жизни, о детях. У гостьи и у хозяев они уже были взрослыми. А жить нынче непросто. Раньше молодым одно твердили: старайся, учись. Закончишь институт- станешь человеком. Нынешнюю гостью, сестру хозяина, в свое время, после медицинского института, направили в Сибирь. Там она замуж вышла, там обжилась, теперь уж навек. А нынче - иное...

Пока разводили тары да бары, на улице развиднелось. Потом розовое солнце поднялось из белых снегов. Наконец подъехал и жданный. Рыкнула машина, выскочил навстречу ей лохматый кобель Тришка. Но хозяину нынче был недосуг с ним баловать, он в дом спешил.

– Сеструшка!
– громко позвал он, лишь на порог ступив.
– Ты - живая?! Головочка не болит с похмелья?

Они заспешили друг к другу, словно не было встречи вчерашней там, на вокзальном перроне. Корытин обнял сестру, нежно целуя. И она прижалась к нему щекой. И через морозный и терпкий бензиновый и скотий запах, исходящий от Корытина, и через пахучую сладость и горечь женской косметики они оба чуяли их навеки роднящий дух близкого человека.

Корытин и гостья его были не просто братом и сестрой, но еще и близнецами.