— Знаешь, у меня есть одна не брендированная. Чисто белая. Но я подумал, дай прорекламируюсь.

Его улыбка была игривой.

— И правильно подумал. Хоть так… Ты уверен, что я не должна оплатить тебе простой машины? Она такая большая. Это же не просто для переездов?

Они вместе обошли грузовик, Миша стал открывать кузов.

— Уверен. И да, она для грузов побольше холодильника.

Лиза продолжала:

— На всякий случай уточню, что не я буду платить со своего кармана. Расскажу все молодоженам, объясню ситуацию, внесем аренду машины в расходы…

Но Миша даже не отреагировал на эти слова. Он с шумом раскрыл обе створки, Лиза отошла подальше, чтобы не мешать, но когда вход в огромный пустой контейнер был открыт, сделала несколько шагов вперед. Миша выдвинул похожий на пандус металлический лист, скользкий на вид, и протянул Лизе руку. Она взялась. Подтянув ее к себе, Миша сказал:

— Смотри, это для тебя, — его палец указывал на огромный кусок брезента. С виду даже чистого, — Свадебные штучки, да? Наверное, их лучше ставить на подстилку.

Лиза восхищенно посмотрела на него. Скорее загоревший, чем смуглый. Но с по-южному черными волосами и карими глазами. Шрамик над верхней губой сидел обнаженным, без намека на щетину.

— И когда ты все успел… — пролепетала Лиза, слегка покачиваясь. Окружавший ее огромный металлический кузов сжался до размера шкафа. Хотелось тесниться и прижиматься.

— Я вынуждена вам помешать, — неизвестно как долго Инна стояла поодаль, вот так выдвинув ногу и уперев одну руку в бок, — Жених отклеился от официанток и спрашивает, почему работа стоит.

Лиза выбежала из грузовика и устремилась в кафе. Инна долгим выразительным взглядом осмотрела Мишу и медленно пошла за ней.

Когда все оборудование и декор были сложены в кузов, Миша объяснил Лизе как закрыть «контейнер» и убедиться, что машина намертво запечатана.

— Я так волнуюсь, мне кажется, будто все грабители города знают, что я сложила дорогостоящее оборудование в один железный ящик. Пожалуй, лягу спать здесь.

Миша засмеялся.

— Брось, если все закрыть правильно, это безопасно, — будто в доказательство он со всей силы подергал рукой массивный квадратный навесной замок, — Вообще ты хорошо придумала. Использовать грузовик на парковке как хранилище.

Лиза пожала плечами:

— Слышала похожее от других организаторов, на площадках часто не хватает места для всего.

Они вдвоем вышли из-за машины. Миша прислонился к борту, Лиза смотрела на вход в ресторан. Припарковать грузовик у черного входа не получилось, радовало лишь, что стоя немного слева, но все же перед заведением, на фотографии со встречи молодоженов он не попадет.

Миша аккуратно, подняв палец, указал на парня, разговаривающего с Инной. Парень двигал бровями, под футболкой ходили лопатки, он опирался то на одну ногу, то на другую. Рот, выпускающий шуточки, не закрывался. Инна сдержанно хихикала, скорее из вежливости.

— Это жених?

— Ага, — Лиза сделала многозначительную гримасу.

Справа припарковалась машина и из нее вышла невеста. «Я звоню и звоню тебе, милый, а ты все еще тут, зайчик, пора расходиться, котичек, ночь перед свадьбой — раздельно, солнышко». Лиза умилилась:

— Он, конечно, своеобразный парень. Но посмотри как они счастливы. Она приехала, чтобы сказать, что им пора разъехаться.

Но жених даже не снял приторно-сладкую улыбку. Девочкам-официанткам, Инне и своей будущей жене он предлагал одно и то же выражение лица. Не приберег для нее ничего особенного.

Миша сказал:

— Я, если честно, так не думаю.

Лиза удивилась. Свадьбы прекрасны по определению, какой человек может не найти в них не счастье?

— А как ты думаешь?

Миша наклонился к Лизе ближе, чтобы обсуждать пару шепотом. Он коснулся своей рукой ее плеча и говорил:

— Она — типичная дурочка, играющая свадьбу ради пышного белого платья и красивых фотографий. А он — мудак, который будет сношать все, что движется.

Лиза чуть не отпрянула, повернулась резко и заглянула ему в лицо:

— Сношать?

Миша выпрямился и развел руками.

— Ну, может, я перегнул. Да, грубо, извини. Но по нему же видно. Такие непрочь позажиматься там… поцеловаться с кем попало пока жена на маникюре или типа того.

Лиза всматривалась в его глаза, и пыталась понять… он говорит это потому что… все знает? Конечно. Конечно! Оля все ему рассказала. Тут же, пока они ехали к дому.

Они ее обсуждали. Смаковали подробности.

Он ее презирает. Наверняка презирает.

Она ничем не лучше, не умнее, этих восемнадцатилетних официанток, радующихся каждой крохе внимания красивого мужчины.