Когда я дочитала, в моих глазах стояли слезы. К тому времени я уже успела познакомиться с парнем, который оказывал мне недвусмысленные знаки внимания. Ему предстояло стать моим первым мужем, но я еще не знала, что у нас с ним так далеко зайдет. Пока же я прижимала к груди написанное Шуркой письмо и не стеснялась своих слез. Сквозь пелену я смотрела на букет алых роз — в них вся глубина того, что испытывал ко мне этот глупый взрослый мужчина. Намекни он мне раньше о том, как сильно он любит меня, может быть, сейчас мы все еще были бы вместе. И сейчас, и через год, и всю жизнь. Мы бы нарушили его правило о том, что первый мужчина не должен быть мужем. Жаль, мы были бы красивой парой…

Я аккуратно положила письмо обратно в конверт. Потом долго пересчитывала деньги, прикидывала в уме, какая это сумма в пересчете на национальную валюту. Не верила своим подсчетам и снова производила эти подсчеты с калькулятором, на бумаге. Шурик ошибся только в одном: я не обиделась ни за одну купюру из тех, что спрятала в тайнике до лучших времен. Главное, теперь я была уверена, что они наступят гораздо скорее, чем я думала.

Я нетерпеливо поглядывала на часы. Свидание с Артемом Ниловым будоражило мое воображение, выбивало из рабочего графика. К тому же совещание, которое я назначила на четыре часа, неприлично затянулось. Последнее время слишком много проблем, слишком нелегко их решать. Иногда мне кажется, что я перестаю владеть ситуацией и быть той железной и неутомимой бизнес-леди, за которую меня все принимают. Я не знаю, что означает «жить как за каменной стеной». Это когда твой муж, любовник, товарищ — стена и ты в любой момент опираешься на нее, не оборачиваясь, опираешься и не падаешь. Короче, что-то вроде теста, который так любят психологи. Мне приходится всегда быть начеку. Безропотно тянешь груз проблем, делая вид, что тебе это не составляет никакого труда. К этому привыкаешь, и кажется, что все идет как надо. Только иногда, вдруг, ни с того ни с сего, на тебя набегает теплая волна расслабления. И все дела хочется послать к черту.

Нет рядом Васьки — сорок минут телефонного разговора наверняка привели бы меня в нужную форму. Но пока подруга блаженствует во время своего испанского медового месяца, я вынуждена терпеть голод общения, и сексуальный голод, кстати, тоже. Может, это и к лучшему, что моя Василиса Прекрасная не в курсе моих пробелов в поправке гормонального баланса. На кой черт я пью «Жанин»? Для того, чтобы иметь оргазм от прикосновения мужских пальцев? В машине? Наспех? Это никуда не годится. Я надеялась, что мой сегодняшний ужин будет иметь более впечатляющие последствия.

В моей голове уже не укладывалась информация, которую пытались донести мои сотрудники. Я слушала их, едва справляясь со своим выражением лица. На нем ни в коем случае не должно отразиться нетерпение, незаинтересованность. Что это со мной? Так хочется на свиданье? Да, хочется. Я была честна перед самой собой. Ведь за долгое время это было первое настоящее свидание с серьезным мужчиной! Я не беру во внимание всякие приключения, в которых я принимала участие просто в профилактических целях. Так сказать, чтобы проверить, как действует механизм, не заржавели ли детали, что нуждается в корректировке. Все это было несерьезными игрищами, тусовкой колоды, в которой закончились козыри. Но Артем Нилов — это был шанс, которым я не могла не воспользоваться!

Почему я так легкомысленно отнеслась к нему на Васькиной свадьбе? До сих пор не могу этого понять. Хорошо, что он сам решил взять инициативу в свои руки. Обожаю мужчин, которые, при кажущейся мягкости, проявляют удивительное упорство в достижении своей цели. Такому уступить — прибавить еще одно очко к личному зачету. Одним словом, я жила ожиданием нашей встречи. Мне было абсолютно все равно, куда мы поедем. Я была готова ехать в ресторан, казино, дерби — лишь бы с ним. Это мужчина, с которым не стыдно показаться где угодно, в любой компании. Я и сама, кстати, могу устроить ему культурную программу. Так что, если будет загвоздка в маршруте, с удовольствием возьму инициативу в свои руки.

— Лада Леонидовна, на сегодня, кажется, все. — Моя правая рука Галя Бродская вопросительно смотрела на меня. Остальные тоже замерли в ожидании моего последнего, веского слова.

Они его получили, а я — долгожданное окончание рабочего дня. Теперь у меня оставалось чуть больше часа на то, чтобы привести себя в порядок. Я осталась в кабинете одна. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, я не нашла ничего, что требовало бы мгновенного вмешательства. Звонок моего мобильного последнее время звучал некстати.

— Слушаю, — я не была готова сейчас разговаривать. Кому я так срочно понадобилась?

— Здравствуй, свет очей моих Лада Леонидовна, — приятный баритон заставил меня улыбнуться, прижать руку к груди.

— Здравствуй, Тимур Викторович, — поддерживая взятый тон, ответила я.

Это был мой тренер, к которому я больше года ходила на занятия, чтобы моя фигура приобретала все более идеальные формы. Стремление к совершенству — моя слабость. Я даже Васю смогла сагитировать на походы в спортзал хотя бы два раза в неделю. Мы обе, как представительницы не самой плохой фигуры, на фоне большинства тренирующихся выглядели как отличная реклама нашим тренерам. У Васи им был Олег Юрьевич, у меня — Тимур Викторович. У нас сложились прекрасные отношения, которые мы, по мнению Васьки, испортили по собственному легкомыслию.