— Извините, ребята, я иду в ванную, — сказала я и протолкнулась между двумя братьями.

Я пробилась сквозь толпу. По мере моего приближения, люди начинали говорить тише. Все они знали, что это скоро закончится. Что все надежды и мечты республиканской партии будут разбиты еще на четыре года. Надежды и мечты моей семьи.

Я вздохнула и вошла в здание. Я собиралась пойти в туалет, но потом увидела, что Кирк стоит один и смотрит в темноту.

— Мистер Чапмен? — спросила я, заглядывая за угол.

Он посмотрел на меня, прежде чем полностью повернуться. Я всегда думала, что он был привлекательным мужчиной для своего возраста. Он был ответственен за рождение моего великолепного жениха, и они разделяли одни и те же гены. Но Кирк определенно становился старше с каждым днем выборов. Его волосы стали более седыми, а морщины вокруг глаз более глубокими.

— Привет, Моника. — Он заставил себя улыбнуться.

Я не знала, что мне сказать ему. Я не знала, должна ли извиниться за выборы или спросить его о признании поражения на выборах, может, просто не поднимать этот вопрос. Так что я просто стояла там, глядя на свои ноги, которые на самом деле болели из-за дурацких туфель на каблуках, которые я решила надеть.

— Итак, Минди сказала, что в семье Чапменов будет еще одна девушка. Держу пари, ты в восторге.

Я пожала плечами.

— Да, думаю, что Трей на самом деле хотел мальчика.

— Он с этим справится. — Кирк похлопал меня по спине. — Как только он увидит эту маленькую девочку, он поймет, что она для него самый важный человек в мире.

Я вздохнула и, не думая, сказала:

— Простите, Кирк. Мне очень жаль, что я стала причиной, по которой Вы проиграли эти выборы.

Он покачал головой, закрывая глаза.

— Моника, ты не сделала ничего плохого. Предпочел бы я, чтобы вы подождали до свадьбы? Да, но это не значит, что мы с Минди не будем любить нашу внучку.

Он обнял меня за плечи.

— Будут новые выборы. Политика всегда будет рядом, как и наша семья. Это, — он провел рукой по моему животу, — все это, — он указал рукой в сторону, — наша семья. Это то, что имеет значение, и так будет всегда.

Все это время я ненавидела отца Трея, и теперь я наконец начала видеть в нем хорошее. Дедушка. Тот, кто, как я знала, будет рядом со мной и моей семьей.

— Губернатор, пора.

Я обернулась, чтобы увидеть менеджера кампании Майкла, стоящего перед нами.

Кирк сжал мое плечо.

— Давай, Моника. Давай покончим с этим, чтобы мы могли продолжить жить дальше и я мог проводить со своей новой внучкой больше времени.

Трей

Я слышал, что только около пяти процентов детей рождаются в срок, поэтому представьте мое удивление, когда Моника разбудила меня в полночь в день родов со схватками, повторяющимися через каждые две минуты.

Мы взяли несколько уроков по родам и несколько уроков для родителей, но ничто не могло подготовить меня к стонущей женщине, которую я должен был отвезти в больницу. К счастью, в комнате ожидания никого не было, и они смогли сразу же отвезти нас в операционную на роды.

Я смотрел, как они подключают Монику к аппаратам, как вокруг нее начали крутиться медсестры, проверяя жизненные показатели и вставляя капельницы. Я не знал, что должен был делать, поэтому просто стоял и следил за происходящим.

— Я хочу эпидуральную анестезию. Ничего естественного, — сказала Моника хриплым голосом, прежде чем издать очередной стон и откинуться на подушку.

— Хорошо, я закажу ее для Вас, — сказала одна из медсестер.

— Не так быстро, — сказала другая медсестра и уставилась на монитор.

— Почему? Что происходит? — спросила Моника, тяжело дыша.

— Кровяное давление у ребенка падает. Нам нужно сейчас же вытащить ее.

— Что? Я не понимаю. — Моника уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

Я посмотрел на медсестер.

— Что вы имеете в виду? Давление падает? Что вы хотите сделать?

Медсестра сунула руку под халат Моники и пошевелила ею.

— Думаю, что у нас раскрытие около восьми. Если бы мы могли дать ей немного пика, мы бы получили раскрытие в десять.

— Какого, черт возьми, пика? Что происходит? — закричала Моника.

Я погладил ее волосы.

— Все будет хорошо, Мон. Врачи знают, что делают.

Я пытался ее успокоить, но понятия не имел, что происходит и что будет с Моникой или нашим ребенком.