–Ну, что ты, испугалась паучка?

Мария уже хлопотала на кухне. На электрической плитке варилась вкусная рисовая каша. Её молочный, нежный, вкусный запах распространялся везде. Запах был настолько сладкий, что казалось, даже если не есть эту кашу, а только вдыхая её молочный аромат свежих сливок, топленого масла будешь уже сытый. Мария была такой полной, с маленькими руками и ногами, в коротком ситцевом платье. Когда она наклонялась над плиткой, оголялись её очень пухлые, выше колен ноги, а когда она быстро двигалась, казалась очень смешной.

Алька вышла во двор. Хотела пройти в туалет, но прямо на тропинке лежала огромная, рыжая корова. Она била себя по бокам длинным хвостом, отгоняя так назойливых мух. На конце хвоста были запутаны в волосах репей и солома. Алька хотела осторожно пройти рядом, но корова вдруг повернула на неё свою огромную, с жующим ртом голову и отрешенно долго смотрела на Альку своими большими пустыми глазами, с длинными, как стрелы, белыми ресницами. Алька испугалась и убежала. Пожаловалась мужу на корову, а он посмеялся над ней:

–Ты что корову боишься? Но всё же, взяв её за руку, проводил до туалета и обратно.

После завтрака, Алька с Владом гуляли по огороду, по саду, по лакомиться клубникой, малиной, зашли на пасеку, где уже давно хлопотал Василий, отец Вадима. Он, с юношеской кокетливостью, рассказывал о тонкостях пчеловодства. Вадим кормил Альку пергой, маточным молочком пчёл, рассказывал, как пчёлки это всё собирали. А вечером, во дворе, на Альку напали гуси, они громко и злобно гоготали, распустив огромные крылья, гонялись за ней по двору и щипали за ноги. Дни шли за днями, ночи за ночами. Ездили на мотоцикле в лес за грибами, милыми лисичками, за кислицей, так в деревне называли красную смородину за её кислый вкус. Собирали с полянок землянику на варенье, занимались любовью в поле с подсолнухами. Когда приезжали братья Вадима, они ездили в лес, пилили бревна, дома рубили дрова, топили баню. Так быстро пролетели уже три недели. Алька даже перестала бояться корову. Она пошла за водой, колонка была во дворе, к ней подошла корова, ткнула Альку в бок мордой. Алька налила в коровье ведро воды и поставила на землю:

–Запарилась малышка, пить хочет наша коровушка, наша кормилица, наша умница. Пей моя девочка, пей моя красавица, я тебе ещё налью, сколько надо. Корова одним махом осушила всё ведро, Алька ей налила ещё, она гладила и обнимала её большую голову. Как– то Алька проснулась рано утром, вышла во двор, а там бунт, куры, гуси за ней бегают просят еды, свиньи и поросята ломают заборы. Алька всех накормила, напоила, поставила на плитку варить картошку, а сама села на крыльцо с вязанием. Алька нашла в чулане шерстяные нитки и обещала, что за время отпуска, свекру и свекрови, свяжет к зиме носки. На крыльцо вышла Мария:

–А почему так тихо во дворе? Никого не видно и не слышно, куда все подевались?

–А я уже всех накормила и напоила, все ушли на травку.

–Аля, из тебя получится хорошая хозяйка и животных ты любишь, я давеча слышала, как ты с коровой ласково разговаривала.

РАЗДУМЬЕ

Алька под вечер, после домашних дел, брала книгу и под видом чтения, уединялась, погружалась в воспоминания и раздумья. Она так часто делала и раньше, в детстве. Человеку, обязательно нужно иногда побыть наедине с собой. В детстве, летом, она после ругани матери или драки с братом, убегала на кладбище. Их дом находился, рядом с кладбищем, буквально, один деревянный, решётчатый забор разделял огород, с кладбищем. Иногда она там размышляла, о несправедливости судьбы, иногда плакала, когда её избивал родной брат Павел, после развода родителей. Он отрабатывал на ней приёмы рукопашного боя. Бил ей в живот, в солнечное сплетение, а когда она, задыхаясь, падала или приседала, хватая воздух ртом, корчась от боли, пинал её ногами:

–Ну давай, давай дерись, я научу тебя драться. Я же не виноват, что у меня нет брата, что мне не с кем драться. А если дома была мама, он специально дёргал, дразнил, щипал Альку, пока мать не видит. Алька плакала, кричала, злилась, мать с другой комнаты кричала на Альку:

–Что ты орёшь, как резаная, тебя даже на улице слышно. Брат, довольно улыбался и продолжал издеваться над Алькой. Когда Алька плакала от обиды, он говорил ей:

–Что ты плачешь? Сестрёнка. Кто тебя обидел? Скажи, я убью этого гада. Когда Алька днём, после очередной борьбы с братом, выскочила в огород, он догнал её, схватил сзади за платье, платье порвалось. Брат ударил её кулаком в живот. Алька согнулась, задыхаясь от боли. Павел помочился на обнаженную спину сидящей сестры. Он наклонился к ней, потряс кулаком возле её лица.

–Вот так и сиди, пока я тебе не разрешу встать. А сам ушёл. Весь день Алька так просидела на раскалённом солнце. Спина сильно чесалась, щепала, Алька плакала, но терпела, она боялась ослушаться брата. Мать была на работе, за Альку не кому было заступиться. Когда Алька была ещё маленькой, не ходила в школу, она оставалась с братом дома, он весь день бегал с пацанами на улице, а Альки хотелось кушать, она не могла себя покормить. Она увидела, как их поросёнок кушал уголь, она подумала, что значит, это съедобно, если ест свинья и начала есть уголь. Когда мать пришла, представляете, в каком состоянии была Алька. Таня её отмыла, тогда брату здорово досталось, но Альки стало ещё хуже. Брат привязывал её веревкой, к ножке кровати и спокойно бегал весь день с мальчишками, а перед приходом мамы отвязывал и кулаком тыкал в нос, чтоб молчала.

–Мама спросит: скажи, что я тебя не обижал и кормил, иначе я с тобой завтра разберусь. Алька очень боялась брата, он был старше её на 3 с лишнем года. Зимой, когда был сильный мороз, Павел заставил Альку облизать железку, эту боль она запомнила на всю свою жизнь. У неё был полный рот крови, она долго не могла принимать пищу. Так Алька всё больше замыкалась в себе. Когда брат стал подростком, он уже доставал не только сестру, он постоянно кричал, устраивал переполох в доме. С вечера говорил маме: