— Удачи. — выдохнул в ответ волк.

Делайс тронул пятками бока коня и не оборачиваясь поехал вперед.

Ярмес таращился царю в след. Вот этот человек ему нравился. Хладнокровно рисковать жизнью, имея тонкую, как кишка трески, возможность предотвратить бойню. Сам волк, хлебнув крови, в своем роду, больше уважал такого царя, чем крикунов из лагерей в горах, которые, не понюхав паленого, из кожи вон лезли: Скорее! Скорее!

Однако в душе Ярмес не верил, что все обойдется. У него, как у зверя, было чутье на кровь. И теперь, глядя в спину, удаляющемуся всаднику, он почти видел, как вокруг его головы сгущается что-то темное. Неотвратимое. Злое.

Умму Элак нашел в порту. Девушка без цели бродила по мокрому деревянному настилу у воды. Она с тоской глядела на длинные триеры, чьи глазастые морды и окованные медью носы почему-то рождали в ней тревожные чувства. Погода была безветренной, и паруса висели, как животы после родов.

Бера, сама того не замечая, прижала руку к поясу. Когда-то теперь у нее будет доброе потомство? И сколько ей еще шататься по чужой земле? Ее душа разрывалась от противоречивых желаний: немедленно возвратиться домой, в горы, под надежную сень рода или бежать куда глаза глядят вместе с этими горделивыми длинными ладьями, не боящимися большой воды.

— Эй, Бера! — окликнул ее пан. — Я тебя обыскался!

— Чего тебе? — враждебно осведомилась женщина.

— Не хорошо забывать старых друзей. — лесной бог хлопнул ее по плечу.

— Ты мне не друг. — насупилась медведица. — Ты служишь лгунье.

— А ну придержи язык! — пан схватил девушку за локоть. — Из-за тебя госпожа поссорилась вчера с царицей.

— Я ждала суда. — упрямо мотнула головой Бера. — А не бойни на потеху.

— Разве командир сотни решает, как вести судебный поединок? — встряхнул ее Элак. — Опомнись, женщина! То, что Бреселида сестра царицы, дает ей право спорить, но не делает хозяйкой Горгиппии.

— А жаль. — со злобой выдохнула медведица. — Решай она, такого позора бы не было.

— Значит это ты понимаешь. — удовлетворенно кивнул пан. — Теперь осталось только пойти к госпоже и извиниться за дерзости, которые ты ей наговорила.

— Я? — вскинулась Умма. — Но ведь это меня обманули!

— Для начала тебя спасли. — пан загнул палец, — Сняли с горы, отмыли, одели, как человека. Научили владеть мечом, хоть и плохо пока…

Девушка вспыхнула. Память о вчерашнем бое вызывала у нее смятение. Она до сих пор не могла объяснить себе, кто же кинул камень из толпы.

— Откуда ты знаешь, как я дралась? — набычилась Умма.

— Ветер переносит мысли, — рассмеялся пан. — Хотя твои мысли, девушка-медведь, похожи на жернова. С ними хорошо топиться, а не летать.

Бера уставилась на него круглыми карими глазами. Длинные фразы сбивали ее с толку.

— Я тебя не понимаю. — честно сказала она. — Пойду вот и правда утоплюсь. Чего еще делать?

— Идти за мной. — поманил ее пальцем Элак. Его козлиная морда светилась лукавством. — Хочешь знать, кто тебе вчера помог?

Бера кивнула.

— Доверься мне.

— А куда мы?

Он уже тащил ее за руку мимо тюков с тканями и мешков зерна. Не слишком верткая Умма то и дело натыкалась на грузчиков.

— Какая ты неуклюжая! — ругал девушку сатир. — Даже я, бог леса, не знаю, за что тебя любят. Чучело!

— Никто меня не любит. — шмыгнула носом Бера. — Я здесь для всех зверь.

— Надо искать пару в своей стае. — отозвался Элак. Он влек спутницу вверх по крутой дороге, уводившей из порта.

— Башню видишь? Вон ту. Недостроенную.

— Мугу.

— Там тебя ждет один человек. Да не сопи ты, он совершенно безопасен.

— А зачем он меня ждет? — Умму вдруг охватили сомнения. — Ты куда меня завел, козлоногое чудовище?

— Уж поздно дева спохватилась, — пропел Элак, — И поздно слезы пролила…

Они действительно уже стояли у башни, чей деревянный каркас, начиная со второго этажа, не был обложен песчаником. Рабочие отсюда ушли на более срочные участки. Издалека слышался шум голосов и тяжелые удары каменных блоков, устанавливаемых на место. Но вблизи башни стояла тишина. Даже стук молотков по медным скобам, скреплявшим плиты, был на таком расстоянии чуть различим.

Элак подтащил Беру к пустому проему будущей двери и втолкнул внутрь.

— Счастливой встречи! — хохотнул пан. — Только не полосни поклонника ножом по горлу.

Умма не успела опомниться, как чьи-то сильные руки подхватили ее из колодезного сумрака башни. Она повернула голову и нос к носу столкнулась с Ярмесом. Волк крепко держал ее за плечи и буквально пожирал глазами. Он был худ и грязен, но Бера заметила только этот голодный взгляд.

В следующую секунду ее кулак изо всей силы впечатался ему в челюсть, и Ярмес охнув отлетел в сторону.