…Дэни снова запер её в комнате, собираясь на рыбалку. Шёл седьмой день её заключения. Сегодня за завтраком она даже попыталась рассмеяться, слушая его анекдот, в который раз завела разговор об Алексе и снова услышала отговорку, что на подготовку подобной операции нужно больше времени. Затем выдержала, когда он заправил ей волосы за ухо и потом, когда обнял на пороге её «спальни». Дане начинало казаться, что она сходит с ума, с ненавистью глядя на эту закрытую дверь и заколоченные окна

— Дэни! — позвала она, прислушиваясь к звукам. В доме стояла абсолютная тишина. — Дэни, открой! Возьми меня с собой! Пожалуйста! Дэни, я должна тебе кое-что сказать! — снова ни шороха в ответ. Дана постояла ещё несколько минут, приложив ухо к двери. А потом начала действовать, решив использовать кровать, как таран, разгоняясь и толкая её изо всей силы, пытаясь проломить дверь. Та поддалась не сразу, пришлось раз семь разгоняться и изо всех сил толкать, пока, наконец, замок перекосило и у Даны получилось пролезть в щель. Еле сдержав радостный вопль, не теряя ни секунды, она кинулась бежать в чём была, босая и без верхней одежды. Сейчас холод и боль в мышцах волновали её меньше всего. Главное было попытаться убежать, не заблудиться в лесу и добраться до шоссе. Но когда Дана выскочила из дома — Дэни был уже почти у берега, видимо услышав шум, и что самое страшное — он её заметил.

— Давина!!! Не смей! Стоять! Твою ж мать! Вернись, хуже будет! — со всей мочи заорал он в спину ускорившейся девушке. Пока у неё была фора Дана рванула по лесной дороге, не ощущая, что ранит стопы об острые камушки и валящиеся шишки. Но через какое-то время расстояние между ними стало стремительно сокращаться, не привыкшая к таким нагрузкам Дана выдохлась. К тому же страх здорово высасывал силы. И вот когда между ними оставалось метров двадцать — раздался выстрел. Дана вскрикнула, упав на колени, через секунду понимая, что она цела. Снова раздался выстрел и Дана обернулась. Дэни лежал и стонал на земле, не добежав до неё метров пять.

Дана попыталась подняться, но не смогла из-за резкой боли в животе. Ей навстречу уже мчалась мужская фигура в военном камуфляже, в которой к своему удивлению Дана узнала Кирана, на бегу что-то сообщающего по рации.

— Всё хорошо! Мы тебя нашли, — подбежав, рухнул он рядом, быстро ощупывая её на предмет повреждений. — Цела. Идти сможешь? — впились в неё встревоженные малахитовые глаза. — Где болит?

— Живот, — застонала Дана. — А … Дэни?

— Сучонок жив, я умышленно стрелял не на поражение.

— Где Рик? Он в порядке?

— Если это можно так называть. Слушай меня, — Киран склонился над ней чуть ниже. — Помощь сейчас будет. Тебя довезут до шоссе и посадят в ожидающий вертолёт. Тебя нужно срочно доставить в больницу. А я заберу этого придурка и уйду с ним вглубь леса, копы не должны меня видеть. Скажешь, что похититель сбежал. Поняла? Главное сейчас ты и ребёнок.

— Ребёнок? — бледнея, выдавила Дана.

— Насколько мне известно — ты беременна, — стягивая свою куртку, проговорил Киран, укутывая в неё девушку. — Рик там чуть с ума не сошёл. Не переживай, вы скоро встретитесь. Всё уже позади. Теперь лучше успокоиться.

Дана услышала приближающиеся сирены, а Киран схватив за шиворот раненого Дэни быстро поволок того в кусты. А дальше было всё как в тумане, вертолёта она уже не помнила, как и хлопочущих над ней медсестёр и врачей. Очнулась уже под монотонный писк кардиомонитора, отдавая себе отчёт, что лежит в больничной палате. Теперь она поняла, что привлекло её внимание, что именно за эти звуки уцепилось её подсознание. В больничном коридоре шла перебранка на повышенных тонах. И один голос она узнала абсолютно точно.

— Рик, — шевельнулись её губы и в это время, словно прорываясь через плотное оцепление, в палату влетел Рик застыв, едва поймав её взгляд.

— Рик, — шевельнув пальцами, Дана приподняла руку, потянувшись к нему, наблюдая, как душимый волнением и переполняясь чувствами он медленно двинулся в её сторону, будто не веря своим глазам. Он попытался улыбнуться, но не смог, вместо этого закусив дрожащую губу.

— Они …пытались …меня к тебе …не пустить, — шепнул Рик, коснувшись кончиками подрагивающих пальцев её лица, проведя по щеке и остановившись на губах. — Дана….

Она всхлипнула в ответ. Слишком сильно бросалось в глаза его осунувшееся лицо и поседевшие виски.

— Любимый мой, — успела выдохнуть она навстречу его губам, оживая и исцеляясь благодаря этому поцелую, его вкусу, его запаху, его присутствию, не желая его отпускать, обвив за шею, крепче прижимая его к себе. — Скажи, с чего это Киран взял, что я беременна?

— Пришли результаты анализов, в тот день, когда этот ублюдок тебя выкрал, — выдохнул Рик, продолжая её обнимать.

— Я … потеряла ребёнка? — Дана не узнала свой голос.

— Угроза выкидыша всё ещё сохраняется, — с болью выдавил Рик, снова принявшись покрывать поцелуями её лицо. — Поэтому тебе нельзя волноваться, нельзя двигаться. Как же я люблю тебя. … Как же я испугался. Счастье моё, ты всё, что мне нужно в этой жизни. Я каждый день подыхал и жил с целью тебя увидеть, — его губы оказались солёные, и сложно было понять чьи это слёзы её или его.

— Теперь всё будет хорошо, — пробормотала Дана.

— Да.

— Ты ведь не уйдёшь?

— Не смогу и не собираюсь.