Помню, как после праздника пошел в клуб, где смачно так догнался, снял себе девицу, уверенный в том, что вся проблема именно в недостатке женского внимания. Но тогда мне это не помогло хоть и выбор был более, чем велик. Вернулся домой под утро, ненавидя и себя, и ту бабу, которая упорно пыталась заставить меня кончить, но даже в этом провалилась.

Я остался у Рашидовых на пару недель, пытаясь общаться со Светой как раньше, не вглядываться в долбанные короткие пижамы, от которых член стоял колом, стараясь удержать себя, пока по утрам Света, в большинстве случаев без лифчика, целовала меня в щеку, плотно прижимаясь всем телом. Невинно. Сто раз она меня так целовала, вот только раньше мне не хотелось повернуть голову и перехватить ее в губы в жадном поцелуе.

А тогда я просто кипел от острого желания попробовать нежную розовую плоть на вкус, обхватить пальцами выпирающие холмики, ощутить острые пики сосков немаленькой груди. Желание отзывалось покалыванием во всем теле. Я ненавидел себя за эти мысли, искал выход эмоциям, пока все не поменялось. Сразу после того, как попал в аварию…когда она призналась мне, что любит не как дядю. Сложно описать свои эмоции в тот момент, я был пьян, даже слишком, но все это слышал так отчетливо, как будто в рот ни капли не брал.

Возможно, я тогда протрезвел окончательно, грудину сдавило и пульс шандарахал где-то в глотке. Смотрел в ее глаза, наполненные волнением, нежностью и чем-то еще смутно отблескивающим на дне голубых глаз, а на руке в это время адски жгла красная нить, она словно связала нас тогда. Смотрел и подыхал. Упрямо заявляя себе «НЕТ», это «НЕТ» болью отзывалось во всем теле, ломило, словно мне кости раздавливают под прессом.

Нахмуренный взволнованный взгляд обволакивал своей нежностью. Мне хотелось, чтобы она так смотрела только на меня, мне хотелось впитать до последней капли каждую эмоцию, до конца. А потом я рвано вдохнул, отшатнулся и сделал то единственно верное, что мог. Отгородился.

—Светик, ну что за глупости, малыш? Я старый и хладный, во какой!

Постарался, конечно, перевести в шутку, но это была бы не Света, если бы она тогда на мои скомканные попытки пошутитить не посмотрела на меня воинственно, не поднялась на носочки и не коснулась моих губ своими, выбивая одним касанием воздух из легких.

 Меня разорвало на части, не помня себя от желания, я сорвался, впиваясь в нежную кожу и перекидывая ее на себя. Вся боль ушла на второй план, остались голые ощущения острого желания продолжать. Я так не целовал, пожалуй, никого в своей жизни. Закинул накаченные ножки к себе на талию и прижал ее всем телом, пятерней обхватывая едва прикрытые тонкой тканью ягодицы. Соприкосновение с бархатной кожей становилось причиной взрыва, шарахало так, что мама не горюй.

Не помню, как я тогда оторвался от нее, но такого обоюдного шока мы явно давно не испытывали. Раскрасневшиеся припухшие губы преследовали меня впоследствии в самых адских кошмарах. Больше они не были живыми, исключительно синими. И это все было местью тех, кто точил на меня нехилый такой зуб и все искал слабые точки. А найдя таковую, покусились на жизнь.

Затем пришла информация, до мандража неприятная, что меня заказали. Заказали самым известным способом из всех. Мелкая шестерка участвовала в деле, но отработала, безусловно, слаженно, четко, почти без сучка и задоринки, что даже я изначально подумал о совпадении.

 Как только подробности вскрылись, мне пришлось моментально смыться, чтобы не подвергать опасности…ее. Мысли метались из крайности в крайность, но одно я знал наверняка, за Свету я могу убить любого. И в процессе подохнуть самому.

Вынырнув из воспоминаний, паркуюсь у офиса Рашидова. Только и успеваю, что выйти из машины, как навстречу мне несется та, которую я игнорирую уже пару тройку дней. Идея спускать пар с Наташей теперь не кажется мне хорошей, потому что отвязаться от нее не так уж и просто. Никогда не думал, что женщина может настолько сильно заебать, что возникает желание ее придушить. Думал, по молодости я был особо чувствителен, но ничерта подобного. Большую часть времени у нас с ней даже потрахаться не получалось, потому что она надкусывала мне мозг изощренными способами, выводя из себя максимально сильно.

А после очередной попытки завести разговор о том, чтобы съехаться, да и после новостей о Свете и новом идеальном хахале, я взорвался, выставив настойчивую муху за дверь. Крику было прилично, как и соплей.

—Никита! Ты почему мне не отвечаешь?!

Блядь, вот только разборок с ней мне очень не хватало, честно. С трудом заставляю сдерживаться, обхожу по кругу, но это не тот человек, которого удастся просто игнорировать. Не на ту напал, здесь все четко по плану «сожри мозги, но добейся своего».

—А должен? —да видел я ее пропущенные, что мне теперь? Когда все стояли в очереди за мозгами, она точно стояла где-то в другом месте. —Мы все выяснили уже пару дней назад.

—В смысле?

—В прямом, Наташ. Не унижайся еще больше, ладно?

Прохожу мимо, но уже не надеюсь, что она просто уйдет. Не в ее стиле. Тут нужны разборки.

—Я не понимаю, Никит, ну с кем не бывает. Настроение плохое, ну выплеснул пар, да фигня это все, давай ко мне, отдохнешь от дел, — догоняется и касается спины, а меня передергивает от отвращения. Как у меня вообще встал?