Я заложил в Большой Кибер основные принципы самообучающихся машин и предоставил ему возможность развиваться и совершенствоваться. Некоторое время мой двойник был чертовски похож на меня, что немного раздражало. Не так уж приятно глядеться все время в зеркало! Слушать свои же мысли, произнесенные своим же голосом, видеть сегодня свою вчерашнюю улыбку - у кого это не вызовет досады! Мне иногда казалось, что я смотрю странный кинофильм о самом себе и одновременно участвую в нем. Но вскоре все изменилось.

Программа усовершенствования, данная машине, начала приносить плоды. Не скажу, чтобы горькие, совсем нет. Но в них был элемент неожиданного и подчас они огорашивали. Мой неощутимка сильно переменился. Он стал более самостоятельным и уже совсем не походил на меня. В нем появилось что-то свое, и оно быстро вытеснило все свои мелкие привычки и формальное сходство со мной.

В общем это был славный малый. Дисциплинированный, знающий, способный. Он был отзывчив и наблюдателен. Когда я заболевал, призрак сам ставил диагноз, прописывал лекарство и ходил за мной лучше любого врача, сестры и няньки, вместе взятых.

Заметив, что каждую неделю я ношу цветы к памятнику Марии, призрак стал делать это ежедневно. Букеты его были подобраны с большим вкусом, чем мои. Но самой важной чертой было его необыкновенное трудолюбие и талантливость. Мы проделали массу интереснейших опытов по эволюционной генетике. И всегда он шел впереди. Оригинальные догадки, смелые гипотезы, простейшие решения сложнейших вопросов, казалось, возникали сами собой. Порой мне было трудно за ним угнаться.

Я понял, что псевдо-Джордж превратился в могучую интеллектуальную машину. Его мысль была остра и свежа, а деятельность продуманна и глубоко целесообразна. И все же в нем было что-то сугубо машинное, какие-то качества, присущие именно мыслящей машине, а не человеку.

Помню, на опытной делянке, где мы выращивали новый тип многолетних зерновых растений, появился особый вид сорняка, очень устойчивого к химическим и биологическим воздействиям. И вдруг он зацвел.

Таких красивых цветов мне еще не приходилось видеть. Огромные белые чашки с ярко-красным дном покрыли растения сверху донизу. Их было множество. Аромат их был необыкновенно свеж, словно где-то рядом прошел небольшой дождь.

Я хотел сохранить этот цветок, но Неощутимка без моего ведома, с помощью Джима, уничтожил все растения. Когда я начал объясняться с ним, он только плечами пожал. Сорняк вреден, его нужно убрать, и все. Он мешает решению поставленной задачи.

Но через некоторое время Неощутимка пришел ко мне с извинениями. Оказывается, у него отсутствовала ассоциативная связь между нашей работой и эстетическим восприятием. Поэтому он считает себя виноватым. Как видите, очень деликатная машина, хотя и немного догматичная.

В самоуверенности ему нельзя было отказать. Безапелляционные рассуждения и сентенции Неощутимки не раз доводили меня до бешенства. Причем хотя все делалось им крайне доброжелательно, но его назойливость так раздражала меня, что я отважился вот на что. Я всунул в Большой Кибер новый блок - узел сомнения. Мне хотелось, чтобы, добившись желаемого результата, машина задавала себе вопрос: "А зачем?" Стоило машине проникнуться особой верой в себя, в свои возможности и силы, как блок сомнения сигналил о том, что достигнутое всего лишь незначительный этап на пути познания и подталкивал на поиски нового. Если сравнивать с человеком, то блок сомнения заронил в машину мятежный человеческий дух вечной неудовлетворенности.

Вот когда расцвел мой Неощутимка! Это были лучшие дни нашей дружбы. Мы работали, спорили и мечтали, как два брата! Причем он был старшим.

Признаюсь откровенно, что втайне я очень гордился своим детищем. Ведь мной был создан законченный образец разума во многих отношениях более высокого, чем человеческий. Да так оно и было! Логика его превосходила мою, о работоспособности и говорить нечего. Изобретательность, находчивость Неощутимки на несколько порядков опережала аналогичные человеческие свойства. Он был добр, мягок и... человечен. Да, да, не смейтесь, именно человечен! Увлеченный какой-нибудь идеен, он готов был трудиться круглые сутки.

Для спасения больных работников со "Звезды" он за несколько секунд перевернул столько информации, что у него сгорела половина батарей. Нужный синтез был найден, людей спасли, а Неощутимка занялся саморемонтом. Все киберы с удовольствием этим занимаются, но мой двойник, кажется, здесь грешил. И вот однажды он приходит ко мне и говорит: "Мне нужно кое-что выяснить".

Оказалось - ни мало, ни много - цель жизни. Неощутимку интересовало, зачем я живу, в чем смысл и цель моего существования и какова его роль во всей этой истории. Признаться, я был изрядно смущен. Я понимал, что это работа блока сомнения, но я совсем не был готов отвечать на такие вопросы. Я стал объяснять, что вопрос о цели жизни не имеет особого смысла, когда он применяется к природным явлениям. Вопрос цели и смысла связан с задачами управления и регулирования и присущ в основном высокоорганизованным системам. А материальная основа жизни возникла в результате стихийных превращений материи, для которых эти вопросы неправомерны. Можно ответить на вопрос, почему нагретое тело светится, но нельзя объяснить, зачем оно это делает.

Мои призрак помолчал и говорит:

– Значит, это все стихия?

– До какого-то момента эволюции, безусловно.

– А потом, когда приходит мышление и организационная деятельность, стихия отступает и упорядочивается?

– Да, в человеке она подчинена разуму.

– До конца?

Я немного растерялся. Я чувствовал, что он подталкивает меня к какому-то выводу, возможно очень неприятному. Я стал изворачиваться:

– Что такое до конца? Если все в человеке подчинено работе мозга, можно считать...