Иван высчитал все возможные варианты, где можно искать сокровища великого императора, самостоятельно рисовал карты, а потом вдруг обнаружил в продаже уже готовые карты Гурцко. «Вот это да, – подумал юноша, – на типографский поток поставили, – ловко!» Значит, конкуренция нехилая, не один он такой охотник за древностями. А вскоре он и сайты разыскал, где ребята на форумах сколачивают команды и выезжают целенаправленно на раскопки. «Надо торопиться», – думалось ему, и под лопатками уже начинало почесываться – вырастали крылья. Апрель подходил к концу, земля обсыхала, пора было делать облет ближайших территорий.

«Давай анализировать, размышлял Иван вслух, пересекая комнату из угла в угол. Где Наполеон спрятал сокровища Кремля? Где? Времени у него на это не было, Кутузов наступал ему на пятки, французы бежали до самой Березины со своими обозами, а потом… Стоп. Давай – ка сначала и подробнее…

Французская армия покинула Москву 7 октября по старому стилю, 20-го по-новому.

Среди многочисленных обозов с военным имуществом были и кремлевские сокровища Наполеона. Но… До Парижа драгоценный груз так и не доехал сгинул где-то по дороге. А где? Все пути известны и прочерчены, вот они, у него на столе… Но ведь архивы говорят, что из Москвы было вывезено более 5 тонн серебра и почти 300 кг золота. Это опытные французские саперы непобедимой армии переплавили громоздкие украшения кремлевских соборов. Для пополнения императорских музеев увозились и русские святыни, хранившиеся в Успенском и Архангельском соборах Кремля: часть Креста, на котором был распят Спаситель, ковчег с десницей апостола Андрея Первозванного, Иерусалимская икона Божией Матери… В Лувр должны были попасть трофейные знамена Турции, Речи Посполитой и доспехи из Оружейной палаты. Кроме того, из Кремля пропало много более мелких, но очень ценных предметов. Где они? Это не шутка столько везти с отступающей армией. Доподлинно известно, что ценного груза было 25 повозок, вместе с армейской казной, имуществом генерального штаба и личным обозом Наполеона. Две повозки с самой ценной частью московских трофеев охранял отряд под командованием младшего лейтенанта Марселлина.

Иван почесал затылок. Голова гудела.

14 ноября началось сражение на Березине, в результате которого армия Наполеона фактически перестала существовать. Потери составили примерно 45 тысяч человек. Русским достались 22 пушки, 4 знамени и все обозы. Повозок с московскими сокровищами среди них не было. Уже не было!

Ага. Значит нам известен краткий интервал с 7 октября по 14 ноября и маршрут: Москва – Березина. Уже что-то, – подумал Иван. Из Москвы сокровища убыли, а в Париж так и не прибыли, как будто в воду канули. Именно под водой их и искали многочисленные кладоискатели, начиная с 1813 года. На пути отступления великой армии не было, пожалуй, сколько-нибудь заметной реки или озера, в которых не велись бы безуспешные поиски: Семлевское озеро под Вязьмой, Днепр в районе Орши, озеро Стоячее в Белоруссии, река Березина…

Иван засмеялся. Нет, в воду нырять он не нанимался. Искать нужно под землей!

Стоп. Он кинулся к компьютеру. Вот недавняя статья: обнаружен список трофеев Кремля, опись сокровищ. Насколько известно, предметы из этого списка на аукционах не выставлялись, в музейных и частных коллекциях не фигурировали и вообще никаким образом не проявлялись. И что мы из этого имеем? А то, что они до сих пор находятся где-то на территории России или Беларуси. Нет. В Белоруссию ему ехать совсем не хотелось. Старая Смоленская дорога ему нравилась куда больше. Он пощёлкал клавишами. Так, что мы ещё имеем? Документ. А что он нам сейчас скажет? И Ваня громким голосом огласил: «Состояние предметов, отправленных во Францию в качестве трофеев во исполнение указов Его Императорского Величества…» Та-ак, вот переписка по этим вопросам председателя комиссии по розыску ценных предметов барона Сен-Дидье: «Маленький крест, украшенный цветными камнями… Четыре маленькие ложечки… Золотая чаша… Икона Святой Девы, покрытая золотом, с короной из бриллиантов… Различные цветные камни… Семь предметов старинных доспехов… Флаги, знамена, штандарты…»

– Неплохо-неплохо, – раздался за спиной Ивана звучный голос отца. – И много там твоих сокровищ?

– Привет, па. – Ваня протянул отцу руку. Ладонь у отца была крепкая, сухая и теплая. Сын с детства любил это сильное, надежное рукопожатие. – Да вот тут перечислено всего 26 единиц хранения.

– И ты думаешь все это разыскать?

– Попробую.

– Ну, в путь.

– Мы знаем, что все сокровища были переправлены на правый берег Березины. То есть они могли быть спрятаны на правом берегу Березины в районе, где на тот момент находилась императорская ставка. Я считаю, что в ночь с 15 на 16 ноября Наполеон отдал приказ затопить трофеи в ближайшем к ставке водоеме.

– Но, это не российская земля, ты отдаешь себе отчет? – поинтересовался отец.

– Да, пап. Но. Есть предположение, что и в Смоленской области, на Семлевском озере, под Вязьмой, спрятаны немыслимые сокровища. И знаешь, чьи это сокровища?

– Неужто твои?

– Наши. В этом озере, поздней осенью 1812 года Наполеон утопил свою огромную добычу.

– Прям-таки огромную.

– И даже золотую царскую карету.

– Карету?

– Да! Старинное оружие, воинские доспехи…

– Да. Бежать с таким багажом было не сподручно. И удирать от наших доблестных войск тоже.

– Пап, я бы тебя попросил. – Иван встал во весь рост за своего оскорбленного героя. Но отец на то и отец, чтобы быть выше.

– Да-да. И преследовали «гостей» по пятам, да и партизаны давали «прикурить». – Пётр Федорович сегодня явно был в ударе.

– У него оставался один выход: спрятать их до лучших времен. – Не сдавался Ваня.

– А ты думаешь, что он надеялся вернуться?

– Я уверен, что он на это рассчитывал. Не оставлять же золото-бриллианты у Смоленской дороги? Так или иначе, но однажды ночью императорский обоз исчез. Тогда-то и пошел слух, что в качестве тайника Наполеон выбрал Семлевское озеро. Оно лежало в стороне от тракта, по которому отступали французы. Я думаю, что он думал…

– А он думал, что ты думаешь…

– Пап. Я читал его письма, его мемуары, я знаю ход его мыслей. Он думал, что окружающие озеро болота должны стать естественными барьерами прежде чем он вернётся за кладом в негостеприимную Россию.

– Скажите, пожалуйста. А кто его в гости-то приглашал? Его никто и не звал, сынок. С чего бы нам быть гостеприимным к этому европейскому сброду?

– Пап.

– А ты разве в своих этих мемуарах не вычитал, как он всю Европу как стадо погнал на наши пастбища?