Кроме того, в книге впервые вскрыта роль германской тактической разведки при прорыве 10 июля 1943 г. переднего края третьей армейской полосы под Прохоровкой, детально восстановлен ход строительства системы обороны у станции в ночь на 11 июля 1943 г. и анализируются основные проблемы в управлении войсками 5 гв. и 69А, которые привели к выходу 2 тк СС к ее окраинам и захвату участка, намеченного для исходных позиций ударных соединений 5 гв. ТА – 18 и 29 тк и 33 гв. ск 5 гв. А.

Одним из важных составляющих успеха эсэсовцев в этот момент стал человеческий фактор. Просчеты и недоработки были допущены советским командованием практически на всех уровнях (фронтовом, армейском и дивизионном). Наложившись на цепь объективных трудностей в войсках, оборонявших станции и подошедших с марша, они чуть не привели к захвату Прохоровки частями мд СС «Лейбштандарт» с ходу, а возможно, и более трагическим последствиям. Стремясь донести до читателя мотивы решений, принимавшихся ключевыми фигурами той исторической драмы, более полно раскрыть суть обстоятельств, в которых они находились, я использовал не только базу уникальных документальных источников, собранных в отечественных и зарубежных архивах, но и свидетельства очевидцев и непосредственных участников сражения с обеих сторон, которые широкому читателю ранее были неизвестны.

12 июля 1943 г. стал наиболее драматическим днем не только оборонительной операции Воронежского фронта, но и, вероятно, всей Курской битвы. Контрудар, которым советское командование пыталось окончательно остановить продвижение вперед войск ГА «Юг» и разгромить ее наиболее сильное соединение – корпус СС, не принес желаемого результата. Генерал Г. Гот переиграл руководство фронта. Спланированное им еще в мае 1943 г. сражение на подступах к станции с целью обескровить подвижные резервы, накопленные советской стороной за период весенней оперативной паузы, принесло его армии ожидаемые результаты. И хотя в этот день мощные удары советских танковых соединений внесли значительный вклад в срыв операции «Цитадель», фактически именно они поставили на ней окончательно крест, однако нельзя не признать, что под Прохоровкой германскому командованию все же удалось добиться очень важного результата – потери советских войск в людях и бронетехнике оказались на порядок выше, чем во 2 тк СС и 3 тк. За неполные сутки Н. Ф. Ватутин лишился значительной части подготовленных и полностью укомплектованных резервов – важнейшего рычага влияния на оперативную обстановку. Последствия распыления сил гвардейской армии Ротмистрова в неудавшемся и до конца не подготовленном фронтовом контрударе стали ощущаться уже на следующий день после его начала, а еще через сутки заставили в тяжелейших условиях выводить войска 69 А из междуречья Северского и Липового Донца.

Вторая по важности тема, которая раскрывается в книге, – это оборона обоянского направления и излучины реки Пены. В многочисленных журнальных статьях и даже книгах о Курской битве в послевоенный период, особенно приуроченных к ее юбилеям, события, происходившие в этих районах после 9 июля 1943 г., описывали очень кратко, а оценка их значения была, как правило, поверхностной и крайне тенденциозной. В этих публикациях, за редким исключением, отсутствовал серьезный анализ оперативной обстановки, состава противоборствующих группировок, принимавшихся командованием решений, и, главное, не был ясно изложен замысел по дням и ход боевых действий.

Причин этого несколько, одна из основных – перекосы в оценке значения Прохоровского сражения в советской историографии и использование этой темы как наиболее выигрышной для пропагандистской работы. Если обратиться к послевоенной отечественной исторической литературе о событиях под Курском, то без труда можно заметить, что «тень Прохоровки» легла на все, что не было связано с 5 гв. ТА. В отчете И. В. Сталину по итогам Курской оборонительной операции Военный совет Воронежского фронта утверждал, что якобы уже 13 июля 1943 г. противник предпринимал здесь лишь слабые попытки нанести удары по обороне 1 ТА и 6 гв. А, а с 14 июля – их практически прекратил. Эти далекие от исторической реальности выводы впоследствии стали официальной точкой зрения и на долгие годы закрыли путь нашим историкам для изучения важного периода Курской битвы. По сути, все происходившее на обоянском направлении после 12 июля 1943 г. было полностью вычеркнуто из нашей истории, что не только не позволяло понять истинный масштаб сражений, развернувшихся на юге Курской дуги, но и объективно оценить их результаты, вклад отдельных армий и корпусов в разгром врага, а также уровень подготовки и мастерства их командиров. Мне не раз приходилось слышать от ветеранов горькие, но справедливые слова о том, что тяжелый ратный подвиг «катуковцев» и «чистяковцев» в июльских боях 1943 года не только не оценен по достоинству отечественной исторической наукой, но и попросту забыт, подменен цветистыми легендами о сотнях немецких танков, которые за неполный день якобы перемолола Пятая гвардейская под Прохоровкой.

Надо признать, что делалось это намеренно и целенаправленно. Высокие потери 5 гв., 69А и особенно 5 гв. ТА только за трое суток Прохоровского сражения были несоизмеримы с теми скромными результатами, которых они добились за этот период. Особенно если попытаться сравнить их с, без преувеличения, блестящими итогами боевой работы войск 1 ТА и 6 гв. А. Это явилось одной из причин того, что долгие годы в нашей стране настойчиво замалчивался тот факт, что благодаря таланту и профессионализму М. Е. Катукова в наиболее тяжелый период оборонительной операции его армии удалось добиться решительного перелома, понеся при этом сравнительно небольшие потери. Весь послевоенный период вместо объективного и глубокого изучения действительно успешной для Красной армии Курской стратегической оборонительной операции советские историки всеми средствами огромной идеологической машины создавали миф о «беспримерном танковом сражении в истории войн», стремясь спрятать за этой дымовой завесой пиррову победу под Прохоровкой 12 июля 1943 г.

В представляемой книге, опираясь в первую очередь на недавно рассекреченные архивные источники из ЦАМО РФ, Национального архива США и Федерального военного архива ФРГ, я попытался как можно полнее представить ход боевых действий в полосе обороны 1ТА и 6 гв. А, раскрыть их влияние на события юго-западнее и южнее Прохоровки и итоги оборонительной операции Воронежского фронта в целом. Помимо документов в ней также использованы и воспоминания очевидцев боев, записи которых мной обнаружены в запасниках ряда российских военных музеев, а также получены в личных беседах. Сравнительный анализ собранного материала показал: несмотря на то что после 9 июля 1943 г. эпицентр оборонительной операции Воронежского фронта переместился в полосу 69-й и 5 гв. А, войска Первой танковой и Шестой гвардейской продолжали играть существенную роль, оттягивая на себя значительные силы 4 ТА, одного из двух ее ударных соединений, 48 тк, который хотя и был существенно потрепан, но еще сохранял боеспособность и действовал решительно.

Особое место в книге занимает рассказ о том, как командованию Воронежского фронта удалось сорвать замысел Э. фон Манштейна по уничтожению двух группировок его войск путем окружения – в излучине Пены (сил 1 ТА и 6 гв. А) соединениями левого крыла 4 ТА и в междуречье Северского и Липового Донца (48 ск 69 А) дивизиями смежных флангов 4 ТА и АГ «Кемпфа». Оперативные окружения советских крупных соединений в ходе Курской оборонительной операции были явлением довольно частым. За двенадцать суток боев войска ГА «Юг» замкнули четыре «кольца», в которые попали подразделения двух механизированных бригад 3-го мехкорпуса 1 ТА, части двух стрелковых дивизий 23 гв. ск 6 гв. А, управление и четыре стрелковые дивизии 48 ск 69 А, а также две танковые бригады, танковый и истребительно-противотанковый полки 5 гв. Стк. В общей сложности по численности в этих «мешках» оказалась целая армия, но в советской историографии было не принято касаться этой темы. События под Курском изначально рассматривались как ряд образцовых оборонительных и наступательных стратегических операций, которые командование

Красной армии спланировало и провело без сучка и задоринки с блестящими результатами. Да к тому же в летний период, развенчав утверждения геббельсовской пропаганды, что русские могут успешно воевать только с помощью «генералов Зимы и Распутицы». Окружение же расценивалось не как пример стойкости частей и соединений, а прежде всего как свидетельство неумелого управления и грубых просчетов командования. Хотя попасть в кольцо войска могли и по объективным причинам, не зависящим ни от героизма бойцов, ни от мастерства и опыта командиров. Тем не менее они (окружения) портили лакированную, «идеологически выдержанную» во всех отношениях картину грандиозной битвы, хотя и вполне обоснованно вошедшей в мировую историю как коренной перелом в войне.