Послушно вернувшись к преподавательскому столу, я остановилась, уставившись себе под ноги.

За спиной шуршали конспектами, гремели стульями и всячески пытались тянуть время мои одногруппницы. Видать, очень хотелось подслушать хотя бы часть разговора, но Суоронс не дал такой возможности, не торопясь начинать беседу.

Только когда дверь закрылась, он наконец-то заговорил.

– Итак, Эннафа, я бы хотел с вами побеседовать по душам. Вы согласны?

Я с удивлением посмотрела на него. О чем это он? О вчерашнем?

Не дождавшись от меня ответа, декан продолжил:

– Вам сильно не повезло с именем. Слухи по академии разлетаются быстро… Одно дело – думать, что все будет хорошо. Совсем другое – находится под постоянным прессом.

Я продолжала хранить молчание. Если он надеется, что я начну плакаться ему в жилетку, то вот фигушки, не дождется!

– Какая вы, однако, неразговорчивая, – Суоронс мне улыбнулся, но на этот раз мое сердце не дрогнуло. Какая-то жутковатая вышла у него улыбка. – В общем, давайте перейдем сразу к делу. Я предлагаю вам сделку.

Я вылетела из кабинета, словно за мной по пятам гнались все существующие и выдуманные демоны одновременно.

Остановившись только когда окончательно заблудилась, я до боли, до побелевших костяшек на руках, до выступивших слез на глазах сжала колечко, болтавшееся на шее. Факт, что когда-то оно принадлежало нифелиму, вселял в меня иррациональную веру в лучшее.

Вот только…

Слова декана все равно жгли меня изнутри, словно раскаленные угли в жаровне. Его голос все еще эхом раздавался в моей голове.

"Или постель и мое покровительство, или я вам устрою персональный филиал ада".

Ха, будто мои одногруппницы с этим не справляются!

Решил, что я слабая жертва, которая будет согласна на все?

Держите карман шире!

Уж чего я никогда не позволю, так это шантажировать меня! Гнев клокотал во мне, сметая все страхи и сомнения.

Все, больше никакого злобного гоблина. Я – это я. Со всеми своими плюсами и минусами. Больше не буду пытаться сдерживать свои порывы, прикидываясь тихоней.

Назвали меня Невыносимой? Так получайте!

– Эннафа, а Эннафа? – за обедом ко мне подсели мои одногруппницы, видимо решив, что два года тесного контакта с ними – мой предел мечтаний. Вид у девушек был настолько дружелюбный, что во рту стало приторно сладко, аж скулы свело. – Что там насчёт декана? Между вами что-то есть?

Ах вот оно что! Девицам просто интересно на кой ляд я понадобилась декану и зачем он задержал меня после лекции.

Так я им все и рассказала. Слабовата провокация-то после всех нападок.

Молча давясь супом под перекрестным огнем из взглядов, я продолжала просчитывать свои шансы окончить обучение живой. После разговора с деканом с учетом того, что соглашаться на его предложение века я не собиралась, они сводились практически к нулю.

Рейш, как декан попросил называть его перед тем, как я покинула аудиторию, пошел на уступку и согласился дать мне немного времени на обдумывание предложения. Но вот точного срока мы не обговорили. Лично я собиралась тянуть столько, сколько смогу.

Я не удержалась от довольной усмешки, что не укрылось от соседок по столу.

– Судя по твоей улыбке, а также по тому, как декан вчера тебе помог, все понятно без лишних слов, – язвительно заявила обладательница татуировок в виде лучей солнца. Ох, не угадал викарий с прозвищем! Азалия Лучезарная сейчас буквально истекала ядом, даже не пытаясь скрыть зависть в голосе.

– Вы все же ошибаетесь, – не знаю, что стало с моей улыбкой, но вторая девица поперхнулась чаем. – Но чего еще ожидать от тех, кто сохнет по мужчине, который из ласково называет курочками?

И нет, я не ушла, пока одна кашляла, а вторая хлопала ртом словно выброшенная на берег рыба. Я спокойно продолжила доедать свой обед как ни в чем не бывало. Ходить из-за этих любопытных девиц голодной? Ну-ну.

– Да как ты посмела? – наконец опомнилась Азалия.

Тут пришла моя очередь удивляться.

– А вы серьезно думали, что я буду все два года молча терпеть ваши издевательства и заискиваться перед вами, когда мне великодушно выдали такую возможность? Можете сколько угодно обсуждать меня за спиной, а вот в лицо называть меня сумасшедшей или декановской подстилкой я не дам. Утром я вас терпела, чего более не повторится. Положите мне палец в рот – откушу по локоть. Уяснили?