– Юля, тебя точно ничего не тревожит? Я же вижу, что с тобой что-то неладное творится. Мальчишек нет, можешь рассказать все, – вновь завела уже остановившуюся пластинку подруга, пытливо смотря на меня.

– Ничего ужасного, обычный недосып и переутомление, ты же знаешь, что в последнее время я много работала.

– Я не об этом, а о твоем поведении, оно меняется, как ветер, – стало ясно, что она от меня так просто не отстанет.

– Ой, перестань! Что может серьезного случиться? – я улыбнулась, но улыбка вышла настолько натянутой и кривой, что самой стало от того еще поганее.

Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы кто-то, и пусть даже этот кто-то – лучшая подруга, тонкими режущими нитями медленно и мучительно вытягивал из меня правду. Ее вопросы походили на холодные скользкие щупальца омерзительного спрута, который старательно пытался залезть в мое сознание и вытащить оттуда «все самое вкусное». Зная дотошность и приставучесть Соньки, мне стоило не малых усилий убедить ее в отсутствии каких-либо проблем. Пока я здесь, надо держать себя в руках – нервы ни к черту, а собственные воспоминания, в которых я окончательно запуталась, снова насилуют мой мозг. Ничего, как только покинем это место, все наладится само собой, я знаю. За три года я приезжала сюда всего пару раз, ненадолго – родители с братом буквально силком вытаскивали из города, говоря при этом, что пора забыть произошедшее и жить дальше. Что было, то прошло. Но с того самого злосчастного дня милый загородный домик стал лишь шкатулкой, в которой хранились ужасные воспоминания, а леса изменились навсегда. Поэтому для меня по-прежнему оставалось загадкой то, как я согласилась провести с друзьями отдых именно тут. Не иначе помутнение рассудка или наваждение. Сморозив какую-то глупую шутку, я поскорее перевела тему разговора, попросив Соню помочь с уборкой.

– Предлагаю составить компанию парням, прогуляться, чего тут торчать. К тому же погода вроде наладилась, надо ловить момент, неизвестно, как вечером будет, – София кинула кухонное полотенце на тумбу и посмотрела в окно. – Только одеться потеплее, и все.

Бродить по округе желания особого не было, но, немного помявшись, я кивнула в ответ и отправилась отыскивать среди привезенных вещей что-нибудь потеплее.

Погода действительно разгулялась: за каких-то пару часов тяжелые мрачные тучи куда-то исчезли, на смену им пришли легкие редкие облака, из-за которых выглядывала «золотая монета». Солнечные лучи уже не грели, но подставить им лицо было крайне приятно. Холодный воздух пропитался запахом сырой хвои и освежившегося после дождя леса, и обезумевший северный ветер с удовольствием разносил его по всей округе. Полуголые кроны высоких деревьев шумели, тяжело раскачиваясь из стороны в сторону от сильных порывов, и зрелище это не могло не околдовывать.

Мы накинули капюшоны и не спеша направились за дом, откуда доносились голоса и хохот Ярика и Ника. Дверь на ключ закрывать не стали, просто прикрыли. А от кого тут запирать на замок, если никого нет, кроме нас? От меня, что ли? Я мысленно рассмеялась от подобной глупости. Или?.. Нет, не хочу думать сейчас ни о чем таком и снова все портить. Я отмахнулась от навязчивого бреда, который точно комар прицепился, и, взяв подругу под руку, подстроилась под ее шаг.

Тропинка вывела нас прямо к ребятам, расположившимся на невысокой сопке у огромного валуна. В детстве я обожала загорать на нем в жаркие летние дни, устроившись на плоской, будто некто просто срезал кусок, вершине. Забиралась же на него по явным неровностям на одной из сторон, которые называла «ступеньками». Одно для меня всегда оставалось загадкой: как такая громадина появилась здесь, в месте, совершенно далеком от гор и скал, да еще и на вершине холма? Его словно принесли сюда и оставили, потому что смотрелся камень слишком уж чуждо, как если бы ванную установили прямо посреди кухни. Но поблизости никогда не велись никакие строительные или промышленные работы, насколько мне было известно. Помнится, на самом основании я однажды обнаружила смешные выбитые (или вырезанные) рисунки – ряд человечков, держащихся за руки. Всегда думала, что это дети прежних хозяев лесного домика баловались и играли, рисуя где попало и что попало. Вряд ли это дело рук взрослых людей, такое даже смешно представить. С годами же я перестала приходить на холм, оставив ребячество и игры в прошлом. Интересно, время еще не стерло нелепые картинки?

Странно, но в этой части леса ветер был намного слабее. Я медленно обводила взглядом округу, внимательно прислушиваясь к шумящим деревьям, стараясь уловить звуки, что могут скрываться в бесконечном шелесте черных веток. Сонька махнула ребятам и, отцепившись от меня, быстро вбежала на сопку, а мне оставалось последовать за ней.

– Держать надо вот так, и крепче, крепче, иначе потом на лечение вместо турпоездки все отложенные деньги спустишь, – Никита с видом знатока демонстрировал свои умения.

– Кого ты учишь, мальчишка, – Ярослав шутливо отмахнулся и, взяв у друга двустволку, поудобнее устроил ее у себя в руках. – Не тебя одного учили держать охотничье оружие. Мой дядя, опытный охотник, знаешь ли, в этом деле мастер и меня тоже кое в чем подковал.

– Впервые слышу такую интересную подробность, – Никита, видимо, вообразивший себя единственным докой, от удивления аж рот открыл.

– Конечно, ведь раньше же разговоры на подобную тему никогда не заходили.

– Веселитесь, мальчики? Все конечности целы пока? – язвительный укол Софии дал мгновенную реакцию в виде презрительного фырканья Ника. – Ладно, хватит острить. Дадите мне попробовать сделать выстрел? Хотя бы один.

Парни переглянулись в сомнениях: стоит ли поддаваться капризам подруги? Пока они обсуждали внезапно возникшую прихоть Соньки, которая еще несколько минут назад выступала ярой противницей таких идей, как стрельба, я решила осмотреть валун. Основательно отвыкнув от его вида за многие годы, сейчас будто впервые увидела его: древесно-угольный, грузный, высокий, но все с той же усеченной вершиной. Обойдя вокруг молчаливого великана пару раз, я остановилась как раз с той стороны, где на шероховатой и испещренной сколами поверхности виднелись «ступеньки». Заново знакомясь и изучая загадочный валун, приложила руку к нему и провела по холодному камню пальцами. Странно, что ребята не обратили особого внимания на такую громадину, стоящую тут так неуместно. Мне казалось, что хотя бы Ярик заинтересуется внушительным здоровяком, учитывая, что подобные вещи никогда не проходят мимо него. Тщательно осматривая сантиметр за сантиметром, наконец наткнулась на чудные «наскальные росписи». Цепочка из забавных человечков начиналась прямо под нижней «ступенькой» почти у самой земли, и примечательно было то, что первая фигурка оказалась больше остальных. Насчитывалось же их ровно четырнадцать, и, судя по тому, что последняя фигурка вытянула руку вперед, вереница должна была быть продолжена «художником», но, видать, тому надоело.

– А это что такое? – нахмурившись, я наклонилась ближе к рисункам, и, в конце концов, уселась на землю, чтобы получше рассмотреть обнаруженную любопытнейшую деталь. – Что за ерунда?

У каждого вырезанного человечка имелось нечто похожее на хвост: не очень длинный, но явный. Но как же это осталось не замеченным мной тогда? Или просто забыла? Интересно, зачем им пририсовали хвосты, ведь на животных они ну совсем не похожи. А что, если кто-то?.. Кто-то… В голове внезапно возникла тупая боль, не дав собрать воедино возникшие вновь неясные образы из прошлого, точно подернутые мглой и демоническим светом красной луны. Мне оставалось лишь сжаться в комок и сдавить пальцами виски.