– Оторвись от телефона, Лиса, - Лешка протягивал мне бокал, кося глазом на экран. Я быстро выключила мобильный и спрятала в карман. Передо мной лежал карандаш и бумажка, на столе стояло несколько свечей. Все было готово для ритуала загадывания новогоднего желания и с боем курантов все кинулись писать, сжигать и пить. Практически одновременно мы с ребятами опрокинули в себя жидкость с пеплом наших надежд на будущее и бросились к двери, где нас ждали бенгальские огни и фейверк, который припас Макс и, который Колобок, помнящий мою утреннюю отповедь, обходил за пару метров. Через несколько минут небо разукрасилось разноцветными огнями, а я, глядя с восторгом на них, не заметила, как оказалась в объятиях Богатырева. Кажется, он решил не терять времени зря. Пришлось осторожно выскользнуть и, шутя запустить в него снежком. Обижать или расстраивать друга, да еще в такую ночь очень не хочется. Мой маневр удался, вся компания втянулась в снежную баталию. Которую прервал телефонный звонок.

– Ворон, привет! С Новым Годом тебя!
– кричала я в трубку, но все равно не перекрыла галдеж друзей.

– Васька, не могу дозвониться до твоего отца!
– голос соклановца был напряженным, да и отсутствие поздравлений смутило.
– Мастерская горит, Вась. Боря таксовал, ехал мимо, позвонил уже в пожарку и мне. А Сергей Петрович вне зоны действия.

– Еду, спасибо Сань, - коротко ответила я и нажала трясущимися руками отбой.
– Ребят, мне срочно надо уехать.

– Ты куда?
– вскинулся Леха, а я, роняя слезы, прильнула к нему.

– Сервис горит, там вся моя жизнь, вся папина жизнь, а еще там моя малышка, - я говорила шепотом, чтобы не портить ребятам праздник.

– Я с тобой, - отрезал он, встряхнув меня за плечи.

Расстояние до города мы преодолели минут за пятнадцать, еще пять я потратила чтобы добраться до цели по пустым улицам города, только сейчас меня не радовала скорость, мне казалось, что я еду слишком медленно. Время растянулось, мерно отсчитывая секунды. Только Леха изредка шептал: «Не гони, это уже случилось, пять минут ничего не изменит, Лиса, я еще жить хочу», и пытался дозвонится моему отцу.

Дым было видно издалека, но к счастью, Боря вовремя вызвал пожарных и к моему приезду уже все потушили. У входа стояло половина «мостов» и я была безумно благодарна ребятам, что в новогоднюю ночь они бросили все и примчались помогать. Соклановцы по очереди обнимали, трепали по голове и вытирали мне слезы. Они даже умудрились выгнать машины из одного из сгоревших боксов, так что собственность клиентов практически не пострадала, как и офис, и моя «малышка». В итоге, наконец, приехал папа, парни отправились дальше отмечать новый год, а Леха, посмотрев на мое состояние, достал фляжку, влил в меня ее огненное содержимое и, уложив на заднее сидение Волги, сел за руль. Под неспешное покачивание кузова я уснула. Лишь ненамного вынырнула из сна, когда кто-то вытащил мое сонное тело из машины и на руках внес в дом, под гомон девчонок поднял на второй этаж, снял верхнюю одежду и обувь, уложил на кровать, а потом, обняв, лег рядом. Я же, пригревшись и почувствовав себя в безопасности, снова провалилась в глубокий сон.

Утро выдалось тяжелым. Яркое солнце слепило глаза, в голове бил набат. Что же мне вчера дал выпить такого Леха, что теперь так плохо. Я кое-как приподнялась с постели, оглянулась и обнаружила последнего рядом с собой. Вот только этого не хватало. Как теперь себя с ним вести? Хотя между нами ничего не было же. Что же я теперь Ване скажу? Ведь не докажешь, что просто рядом полежали, а у парней в разговоре рано или поздно может этот инцидент промелькнуть. Или не стоит заморачиваться?

С такими мыслями я медленно сползала по лестнице в сторону кухни. Там уже гремела посудой Олька. Вот же ж вечный двигатель.

Новогодние каникулы пролетели быстро, я либо торчала в мастерской, где начали ремонт после пожара, либо готовилась к экзаменам, либо была у Вани.

Ущерб от огня был небольшой, но все же неприятный осадок остался. Мне очень повезло, что приняли в клан, ведь лишь благодаря Бориной любви к «леваку», здание пострадало не сильно. Даже мама смирилась с моей любовью к дрифту, сказав, что это тоже приносит пользу. Единственное, омрачавшее ситуацию, это то, что Леша на работе ходил за мной по пятам. А у меня не хватало смелости расставить все точки над «Ё».

Экзамена было всего два, и по сути подготовки они не требовали, так как я добросовестно учила весь семестр. Но привычка писать шпоры, даже если разбуди меня темной ночью и знания будут отскакивать от зубов, неизлечима. Это как ставить стакан воды у кровати, чтобы попить ночью, даже если просыпаешься от жажды раз в год. На всякий случай. Или как мама, которая может вернуться домой, проверить выключила ли утюг или плиту, закрыла ли дверь, даже если не гладила, не готовила и вообще-то я дома. Семья параноиков.

С Ваней же у нас было все хорошо, мы часами валялись на диване перед экраном, смотря разные фильмы, а иногда играя в, найденную им на антресолях дома у мамы, денди в танчики, принца Персии и Флингстоунов. Он очень переживал, что его не было рядом, когда случился пожар и пытался искупить эту надуманную вину нескончаемой нежностью, которую, с завидным постоянством, прерывали телефонные, а иногда и домофонные звонки. Настя никак не могла смириться с разрывом и с упертостью быка на корриде раз за разом штурмовала крепость по имени Чаки. Мы с любимым же были в шоке, немного переживая о том, как она будет доставать в институте, тем более, что отец Вани тоже недоумевал от «фортеля» сына и призывал одуматься и вернуться к девушке. Меня же знакомить с родителем парень не хотел, сказал, что нечего общаться с этим бессердечным человеком, лучше к маме съездить на институтских каникулах.