Пока стояла в пробке, сделала еще одно фото для инсты с хэштэгом: #быть_взрослой_отстой.

Наконец-то доехав до школы, я оставила машину прямо возле входа, не обращая внимания на то, что какой-то работник просил ее убрать. Цокая каблуками по холлу, я не без труда отыскала кабинет директора. Билли сидел в кресле за дверью и при виде меня скривил лицо. Я подошла к нему ближе и заметила, что на его скуле начал наливаться синяк.

— Где папа? — тут же спросил мелкий суслик.

— На операции, — ответила и широко улыбнулась, как люди в рекламе зубной пасты.

— Чего скалишься? — ощетинившись, подозрительно поинтересовался малец.

— Да так… Поняла, что карма существует. Пошли.

Постучав, мы зашли в кабинет Патрисии Орнелл. Она оказалась афроамериканкой слегка за сорок.

— Мисс Девенпорт, рады, что Вы приехали, — мне показалось или это был сарказм?

— Хоть кто-то рад, — ответила я.

— Позвольте представить, это Кэйт и Джефф Соер, родители Алфи.

Я посмотрела на людей, которых Патрисия так любезно представила. Обычные среднестатистические американцы. Когда я встретилась с глазами Миссис Соер, то та смотрела на меня так, словно я виновата в том, что у нее такая неудачная прическа.

— Нет, я это так не оставлю! Я засужу всех вас! Вы только посмотрите, что этот монстр сделал с моим мальчиком, — как банши, заверещала Кэйт, я аж поморщилась.

Посмотрела на «ее мальчика» и увидела, что у того из носа течет кровь и опух глаз.

— Этот, — она ткнула пальцем в Билли, — этот маленький бандит чуть не убил моего сына!

Женщина начала двигаться в нашу сторону. И это выглядело внушительно, учитывая, что она весит на килограмм тридцать больше меня.

— Ты маленький вредитель! Тебя нужно лечить!

— Миссис Соер! — повысила голос директриса.

А я расправила плечи и встала перед Вильямом.

— А ну, сдай назад, — тихим спокойным голосом предупредила я.

— Не смотри на него и не разговаривай с ним, если не хочешь, чтобы уже мы подали на вас в суд.

— Да я вас…

Еще несколько шагов в нашу сторону, и стало действительно страшно. Хорошо, что я быстро бегаю.

— Кэйт! — наконец-то глава семьи Соер подал голос.

Женщина замерла, а потом медленно вернулась на место.

— Когда мы все успокоились… Я покажу видео, один из учеников все заснял.

И Патрисия Орнелл включила запись. На ней была школьная столовая. Двое парней стояли близко друг к другу. Видимо, юный Мартин Скорсезе начал снимать не сразу, но главное он снял.

— Ты сирота, Локхарт! Твоя мама решила, что лучше умереть от рака, чем жить с тобой. Ты…

Какую гадость этот противный рыжий огрызок хотел сказать еще, осталось тайной. Потому что Билли набросился на него с кулаками и начал бить подносом для еды.

Директор нажала на паузу.

— Как вы все видите, — начала она.

— Он опасен для окружающих, — перебила ее истеричка Кэйт, — вы разве не видите? Я требую, чтобы вы извинились!

— Извинились… — проговорила я.

Во мне все клокотало от ярости и обиды. Дети жестокие, это всем известно. Но кидаться такими словами. Боль пронзила меня словно вспышка фотокамеры. Никто не станет обижать Билли!

— О, я извиняюсь, — сказала с все нарастающей яростью и на этот раз я начала идти на Соеров.

— Извиняюсь за то, что вы и ваш сынок настолько тупы и не знаете, что такое элементарное сочувствие. Мне жаль, что вы оба спрятали свои головы так глубоко себе в задницы и не видите, какой ваш сын противный засранец. И мне очень-очень жаль, что издевательство над смертью мамы одноклассника — самое огромное достижение его жизни.

— Мисс Девенпорт… — услышала я ошарашенный голос Патрисии.

Не обращая ни на что внимания, я поправила лямку сумки на плече и рукой подозвала к себе «почти что пасынка».

— Пошли, Билли, мы уходим.

С этими словами я открыла дверь и, не оборачиваясь, покинула кабинет директора.

В машину мы оба сели молча. Во мне еще было огромное количество адреналина и нестерпимо хотелось на пробежку. Я молча вела машину, иногда бросая взгляд на Билли. Мальчик вел себя, как никогда тихо, отвернулся к окну и натянул наушники. Немного подумав, я решила не ехать сразу домой.

Остановилась около лотка с мороженым. Думаю, порция мороженого мне не повредит, откажусь от ужина. Вернулась и протянула Билли мятное с шоколадной крошкой, его любимое.