Дана выходит с телефоном.

Как я забыла про скорую, блин я и телефон не взяла. Лишь бы поздно не было. Ты должен жить Энтони, пожалуйста.

Дана возвращается.

— Говорят, что через пять минут приедут.

— Хорошо.

— Ты пульс проверяла?

— Нет.

Она опускается на колени и касается его шеи.

Хоть бы нашла, пожалуйста.

— Есть, но очень слабый.

— Ура!

— Может, расскажешь почему ты рыдаешь над ним, хотя любишь его брата?

— Это я довела его до этого.

— Как?

— Он очень переживал наше расставание, а я ему наплела всякую обидную чушь, про нашу ночь и он не выдержал.

— О, Господи Эм.

— Он очень сильно похудел за это время. Я просто добила его, дура.

— Не переживай, он еще жив.

— Блин мы завтра летим в Хикс с Уилом, что же делать?

— Если хочешь, я могу присмотреть за ним.

— О, это было бы — здорово, ему нужен будет рядом человек. Не обращай внимания на его жестокость, он очень ранимый на самом деле. Побудь рядом с ним, пожалуйста, ему очень плохо было все эти дни.

— Можешь мне не рассказывать, я сама прошла через это с Реем.

— Ах, извини.

— А, ты, что делаешь здесь?

— В командировке по работе, плюс зашла за вещами для Мери и, похоже, перепутала жилой блок. У вас же Г.

— Да.

— Ну вот, мне надо Д.

Заходят медики и одновременно с ними из лифта выходят Анна и Уильям.

Медики окружили Энтони, одели маску кислородную и подняли и положили его на носилки и понесли на выход. Мы с Уилом пошли за ними.

— Кто вызывал скорую, должен поехать с ним.

У Даны растерянный вид.

— Ладно, я поеду — говорит она и с ней в скорую садится Анна.

— Дан, напиши мне как он — кричу ей.

— Хорошо, доносится из-за двери.

Скорая уезжает.

Уил меня обнимает.

— Что произошло? — Спрашивает он спокойно.

— У Энтони случился сердечный приступ. Я увидела его, когда вышла из лифта. Он сидел на полу и держался за сердце. Зачем я ему это сказала.

— Не вини себя, ты злилась на него тогда.

— Но он из-за меня сейчас там!

— Детка, идем домой, с ним мама, а кто, кстати, эта девушка?

— Это Дана моя лучшая подруга, она случайно зашла к нам.

— Понятно.

Мы идем домой.

Уильям успокаивает меня, наливает чай. Никак не могу забыть лицо Энтони.

— Мама рассказала мне о моих родителях — говорит Уильям.

— О, это — здорово.

— Получается, что я сын лучшей подруги мамы. Мои родители разбились, когда я был маленьким и мама забрала меня к себе.

— Кем были твои родители?

— Мама была художница Элизабет Дринк.

— Что?

— Это не про неё ты мне говорила?

— Она Уил, я не могу поверить ты её сын, я так рада.

— А отец работал в банке. Мама говорит, что я очень похож на Элизабет и внешне и характером. Она принесла мне фотографии, и её картину. Хочешь, покажу? — Он немного смущается.

— Конечно.

— Сейчас — он выходит из кухни.

Стараюсь не думать о Энтони. Возвращается Уил у него в руках фотография и не большая картина. Он дает их мне. Смотрю на фото и замечаю, что у Уила глаза матери, такой же открытый и теплый взгляд. А картина очень красивая.

— У тебя мамины глаза — говорю я — а эту картину я даже не видела нигде.

— Эту она нарисовала маме на день рождения.

— А, понятно, почему я её не видела. Уил я так рада, что вы поговорили.

— Я тоже, мы давно с мамой не разговаривали. Но почему ты ушла? Я, правда, подумал, что ты убегаешь от меня Эм — он смотрит тревожным взглядом.

Беру его за руку.

— Уил, я просто хотела побыть одна, я очень испугалась за тебя и не хотела срываться при тебе.

— Срываться? Ты, что опять плакала из-за меня.

— Да, я хотела побыть одна, но увидев состояние Энтони, я совсем забыла про свои эмоции и хотела помочь ему.

— Понятно — он, похоже, обижается.

— Уил, но ведь ты вчера тоже хотел скрыть от меня свой срыв, не хотел, чтобы я видела тебя таким.

— Ну, да — он опускает взгляд.

— Ты должен мне доверять. Я никуда и никогда не уйду от тебя. Перестань сам себя накручивать по этому поводу.

— Я знаю, но сегодня я видел твое состояние, я понимал, что с тобой что-то происходит, и ты идешь не просто так. Ты тоже могла бы мне сказать. Я чуть с ума не сошел. Я не видел тебя в окно, когда ты должна была идти в магазин, оставила телефон дома. Ты должна была сказать мне правду.