– Эй, женщина, – крикнул я. – Посмотрите наверх.

Но та будто не поняла, что я ей крикнул. Она остановилась. И медленно стала поворачиваться на месте. Потом замерла и двинулась в противоположном направлении так же медленно.

– Возможно, ты и прав, – сказал я Дэну, – но это как-то слишком уж странно.

– А у нас в полицию и скорую дозвониться не получается, вдруг они тоже уже того? – задумчиво спросила Юлька.

– Чего на крыше сидеть, может спустимся в квартиру? – предложила Ксю.

***

Девчонки спустились первыми. А когда мы с Дэном подошли к строению с лестницей, вдруг раздался выстрел, и пуля ударилась о стенку. Струя штукатурки брызнула во все стороны. Я инстинктивно пригнулся, а Дэн рванул внутрь. Я заскочил вслед за ним. Как раз вовремя. Еще одна пуля с визгом срикошетила о стену. «Меткий ублюдок, но медленный!» – мелькнуло у меня в голове.

Черт, страшно-то как. Дэн, так тот, вообще, рванул, что называется «роняя кал» от страха и скрылся внизу. Я восстановил сбившееся дыхание. Штукатурная пыль попала в глаз. Даже очки не спасли. Я снял их. Щипало безбожно. Инстинктивно потер глаз. Он наполнился слезной жидкостью, которая ручьями побежала к подбородку. Да так обильно, что я не успевал вытирать. Но зато стало легче. Я потер глаз тыльной стороной ладони. Вроде, все пришло в порядок, но все равно немного пощипывало.

– Твою ж мать! Нам еще этого не хватало, – вслух выругался я. Видимо, в сердцах это сделал очень громко.

– Слышь, ты что живой? – услышал крик с крыши соседнего дома.

– Да ты криворукий дебил не попал в меня ни разу, – крикнул я в ответ. – Тебе чего надо, придурок?

Я услышал, как стрелок засмеялся. Достал телефон, включил на нем камеру, пытаясь рассмотреть кричащего, выставил его на вытянутой руке из проема двери. Ага! Вон он. В камуфлированной бейсболке. Стрелок, видимо, заметил какое-то движение, вскинул ружье и прильнул к оптическому прицелу. Ну нафиг. Я тут же одернул руку. Одни придурки вокруг. А этот еще и с ружьем. Да еще и с оптикой.

– Слышь, ты не бойся. Я стрелять не буду. В живых не стреляю, – крикнул тот.

– А в кого?

– В этих психанутых… или обратившихся…

– В зомби?

– Во! Точно! Ты ж не из них?

– Нет, – подтвердил я, будто, итак, не понятно.

– Сегодня день открытых дверей в сумасшедшем доме? – тихо себе под нос пробурчал я.

Опять выставил телефон из дверного проема. Стрелок прислонил оружие к ограждению крыши. Увидев мой телефон, замахал руками над головой. Я поводил камерой. Вроде, он один. Секунду поколебавшись, все же решился. Буквально на шаг вышел за пределы строения, чтоб в случае чего успеть рвануть обратно.

– Слышь, у тебя телефон работает?

– Да, работает.

– Давай созвонимся. Чего орать-то? – он достал свой телефон и показал на него пальцем. – Диктуй номер.

Я прокричал ему цифры. Через секунду, мой телефон завибрировал, а потом с нарастанием громкости заиграл трек, который я недавно скачал из Тик Тока. То ли он на корейском, то ли на немецком, не понятно, но веселенький. Я провел пальцем по экрану в сторону зеленого круглого значка – ответить на звонок.

– Алё, – проговорил я не сводя глаз с фигуры на крыше соседнего дома.

– Здаров. Как зовут? – раздался голос в трубке. Тон дружелюбный, но все же пока как-то не склонен был записывать в свои друзья того, кто в меня несколько секунд назад стрелял.

– Алекс. Алексей Ровнин, – я попытался в разговоре держать некую дистанцию.

– А я – Боровиков Валентин. Можно просто – Гриб. Меня так друзья зовут. У вас там ночью что за расколбас был?

– День рождения моей подруги.

– А! Круть. Я музыку услышал, еще не спал. Поднялся на крышу. Думаю, во молодцы. Пипл отрывается. Как бы наряд соседи не вызвали.

– Обошлось, если так можно сказать.

– Ну, да, – проговорил Гриб. – Можно и так сказать. Судя по тому, что похоже живых ты да я. С крыши спустился, а на кухне батя с мамкой странные, как пьяные. Глаза ничего не выражают. Знаешь, как стеклянные. Отсутствовал-то всего минут десять. И батя ко мне руки тянет. Вцепился в одежду пальцами. И рожу приближает. То ли рычит, то ли шипит. Рот открыл, вот-вот укусит. Я его оттолкнул. А мамка такая же. Я чуть не обделался. Выскочил и дверь на кухню закрыл. Думаю, вырвутся сейчас, куда щемится? А они, видать, от этого тупеют совсем. Чтоб открыть дверь из кухни, надо на себя тянуть. А они в нее долбятся, а сообразить не могут. Это и спасло.

– А ружье откуда? – спросил я. Было заметно, что Гриб действительно рад поговорить с живым человеком. Я даже расслабился и, выйдя на край крыши, сел на бордюр.

– Это карабин. Десятизарядный, – с какой-то гордостью проговорил он. – Батя у меня охотник. Не раз брал с собой пострелять. Как только разрешение на оружие получил, код от сейфа сказал. Вот я в комнату кинулся, достал. Решил, пристрелю обоих. А потом подумал, как так? Они ж мои родоки. Может это временно? Они пока на кухне, не опасны. В зале в вазе крекеры лежали. Сгреб их в карман и на крышу. За водой придется возвращаться. А у тебя как с едой и водой?