Вера, слово и поэт

В книге представлены стихи поэта Евгения Захарченко. Поэзия автора мужественна и патриотична. Здесь и героика сражений, и романтика морских походов. В его стихах воспевается духовное величие Родины, опирающееся на фундамент тысячелетней культуры. Не чужда его творчеству философская, пейзажная и любовная лирика. В стихах пульсирует нерв боли о безвременно ушедших друзьях, павших защитниках Отечества. Тонкая пейзажная лирика не ограничивается лишь описанием – в ней всегда присутствует размышление о жизни, стремление передать гармонию бытия окружающего нас мира. Поэт воспевает женщину земли русской, хранительницу очага и семейного счастья. В его поэзии ощущаются мощные духовные корни, живёт та идея, которая составляет душу России.

Книга вносит в литературное многоголосие столь необходимую сегодня ноту мужественности и романтизма.

Стихи Евгения Захарченко очень красивые. Не всегда по отношению к поэзии это подходящее определение. Но в этом случае оно верное. Красота, её божественные законы, её гармония – вот что движет поэтом. Данная книга – яркий тому пример.

С первых страниц окунаешься в тёплые ручьи слов, оплетающих цветущую гору поэзии:

Книга так и называется – «Вера. Слово и Поэт». Каждое слово с большой буквы. Думаю, это не нуждается в комментариях, думаю, это многое говорит о том, что за поэт перед нами.

Для Захарченко вечные ценности – не пустой звук. Он знает, где на земле добро, где зло, и на чьей стороне обязан выступать художник:

Его Вера в целительную силу слова – главный стимул его творчества. Он не тщится кого-то удивить, написать особенно изысканно или сложно, он просто пишет, как дышит, – ритмично, легко, полной грудью.

У русских поэтов, работающих в классической традиции, есть тайный кодекс. В этом кодексе несколько параграфов, и только соответствие им определяет имярека как подлинного стихотворца.

Первое требование – это любовь к русской природе, любовь не декларативная, а вышедшая из умения подметить и описать самые потаённые нюансы, игры теней и света, смены природного настроения. Здесь Евгений Захарченко бесподобен. По всей книге разбросаны пейзажные перлы:

А здесь вспоминаются и пушкинские строки, и тютчевские пантеистические размышления:

И в этом примере мы можем наблюдать филологически выверенный перенос природных свойств на человеческую долю. И здесь уже транслируется понимание природы, не отгороженное лирическим «я», а философски востребованное, отражающее все перепады жизненного пути.

Второе условие – ощущать судьбу России как свою, не существовать вне болей и радостей своей Родины, мерить себя её возрождением, страдать вместе с ней, не допуская никакого лирического эгоизма.

Любовь к Родине – это ещё бытование рядом с главными сакральными символами страны, такими, как флот. Приведённые выше строки крайне важны в данном контексте. Любовь к Родине и как о ней написано – это лакмусовая бумажка, по ней проверяется подлинность поэта, его первичность. Здесь никак нельзя скатиться в банальность рифм, в обыденность слов. На одном пафосе тут ничего не получится. Минуя все эти смысловые и формальные опасности, Евгений Захарченко с честью проходит испытание. Ещё Рубцов говорил, что о России надо писать особенно, только так, как сам ощущаешь, не заёмно, а не получается – лучше не писать. У Захарченко получается, и он пишет:

Третья данность – это чистота лирического тона. Любовная лирика – такое же скользкое место, как и лирика патриотическая. Многие пробовали в этом жанре, и раскачали эту лодку до опасного состояния. Где правда? В передаче собственного чувственного опыта или в обобщении чужого? Неважно. Главное, чтобы читатель поверил в искренность истории. В интимной тихой лирике поэт перед нами предстаёт с обнажённой душой; здесь он скорее классицист, чем романтик, в некоторой сдержанности его образов больше силы, чем в любой экзальтации: