«Снова эта презрительная ухмылка на его лице, — подумал Гирланд, прожигая взглядом Первого Советника, — он снова что-то затевает. Нельзя ему доверять».

Спустя пару минут томительного молчания, лорд Мэйно Вэрсион взял слово:

— Мой сын Гирланд завтрашним же утром отправится в Октерфон, — по залу прошел гулкий ропот, — он возьмет большую часть гарнизона с Катерсиса и половину моей личной гвардии. Этого должно хватить для того, чтобы в случае начала войны, сдержать первый натиск Олуиков до прихода присоединения людей наших вассалов. Вдобавок ко всему прочему, я разослал послания присягнувшим домам за Шумным Переливом. К твоему прибытию в Октерфон они уже должны быть на месте. Перво-наперво, соберешь совет и подробно введешь их в курс дела.

Гирланд неуверенно кивнул. Мэйно задержал пристальный взгляд на сыне, глядя ему прямо в глаза. Юноша не мог поверить в происходящее. Неужели отец доверит ему столь важное дело?

— Но до тех пор, — он потряс указательным пальцем, — если Олуики не совсем выжили из ума, и, прежде, чем устраивать резню, Кайо попробует решить все мирным путем, попытайся вразумить его и, напомни, что пускай когда-то Октерфон и принадлежал Олуикам, но уже сотню лет он наш по праву. Сам король Антрексии поддержал наши притензии на Октерфон. И я не думаю, что Маркос Олуик настолько выжил из ума, что позволит своему сыну нарушать перемирие именно сейчас.

Гирланд молча кивнул.

— Прощу прощения, милорд, но вы сказали про подкрепление? — нахмурился Стэфиан Мидфорд, — но откуда мы возьмем людей? Разве дома за Шум…

— А ты, Стефиан, — ледяным голосом прервал его Мэйно, — отправляешься с делегацией к бушавитам, и всеми возможными способами попытаешься заключить с ними торговый союз. Проблему с нехваткой пищи нужно решать как можно скорее. Нам только восстания оголодавших горожан сейчас не хватало.

— Но, милорд, — Мидфорд выпучил глаза, — ведь…

Мэйно Вэрсион резко повернулся на каблуках, и бросил на Первого Советника испытующий взгляд.

— Тебе понятен мой приказ?

Мидфорд задержал на нем долгий презрительный взгляд, после чего выдавил из себя приторную улыбку и поднялся на ноги.

— Да, милорд, — он прошел мимо Мэйно, поклонился ему, — сию же минуту отправляюсь в порт.

Вэрсион сузил глаза, и кивнул.

Мидфорд быстрыми шагами направился к выходу. Проходя мимо Гирланда, он ехидно улыбнулся и удалился из зала.

«Ну не может же отец совсем выжить из ума, — поежился Гирланд, — Мидфорду нельзя доверять»

Лорд Вэрсион сел за стол, и уткнулся в бумаги.

— На этом совет закончен. Все свободны.

Члены собрания тут же поспешили удалиться из зала. Гирланд дождался, пока они с отцом остались наедине, чтобы высказать свои опасения:

— Отец, я…

— Нет нужды, Гирланд, — не отрываясь от бумаг, холодным голосом прервал его Мэйно, — собирайся в дорогу.

Юноша хотел было возразить, спросить о Кэдвине и о том, как он должен вести себя, если начнется война, но по лицу отца было видно, что все бесполезно.

— Слушаюсь, отец, — поклонился Гирланд, и вышел из зала.

ФЕЙН

— Фейн! — Раздался раскатистый голос матери снизу, — пора вставать!

Фейн Ринвус лежал в своей уютной мягкой постели, уткнувшись лицом в подушку. Юноша медленно перевернулся на спину, и приоткрыл глаза. Поежившись от яркого солнечного света, Фейн простонал, и закрыл лицо подушкой.

— Живо спускайся! — Повторила мать.

Фейн убрал подушку с лица, тяжко вздохнул, и перевел взгляд на часы.

«Всего только девять часов! — Возмутился он, — на кой черт будить меня в такую рань!».

— Фейн! — Крик стал только сильнее, — если ты сейчас же не встанешь с постели, то останешься без завтрака!

Если что-то и могло заставить Фейна Ринвуса подняться в девять часов солнечным воскресным утром, то это напоминание о завтраке. При одной лишь только мысли, что этого завтрака его могут лишить, юноша тут же соскакивал с кровати.

— Сейчас-сейчас! Пара минут!

Фейн наспех заправил постель, нацепил штаны и рубашку и через несколько минут вприпрыжку спустился по лестнице. Едва переступив порог кухни, его тут же встретил ароматный запах кремсбонов. На лице Фейна Ринвуса заиграла лучезарная улыбка.

— Хоть бы причесался, — покачал головой сидевший за столом отец Фейна, Дирг. В руках он держал небольшой сверток бумаги.

Анвира Ринвус, розовощекая упитанная женщина, чьи жидкие седеющие косы были отбросаны на плечи, вынимала из печи новую порцию кремсбонов. Обернувшись к сыну, она вздохнула, уперев руки в боки. Суровый взгляд постепенно сменился на улыбку, и Анвира что-то прошептала бородатому мужчине.

Тот ответил коротким кивком, и, отложив сверток в сторону, вперился взглядом в сына.