Соня:

– Не бойтесь. Отсюда я ни на шаг. Здесь меня по крайней мере не крутит, не швыряет и не надо все время: ноги - шире, руки - вверх...

Эдик:

– Мне тоже здесь больше нравится. А то у меня конечности (растирает части тела) совсем от стабилизации затекли. У вас случайно нет с собой фонарика или другого осветительного прибора?

Соня:

– Зажигалка. Мне ее на выпускное утро одноклассник подарил. А

потом женился на другой... Я хотела выбросить ее (щелкает зажигалкой, но пламя не загорается). К тому же она плохо работает (снова безрезультатно щелкает). Но как-то вот прижилась у меня...

Эдик:

– Зажигайте, зажигайте... А то такая темнота, что жуть...

Соня:

– А мне показалось, что вы любите, когда темно.

Эдик:

– Что вы. Я темноты с детства боюсь. Я даже, когда в институте учился, спал с включенным светом. А соседям объяснял, что контролирую напряжение в сети...

Соня:

– Как интересно. А зачем тогда тут прятались от меня, пугали?

Эдик:

– Я вас не пугал. Это вы сначала на меня наскочили, и я чуть на месте от страха не умер.

Соня:

– Я на вас не наскакивала. А может мы?

Эдик:

– Не одни? (снова принюхивается) Вы чувствуете этот запах?

Соня тоже принюхивается:

– Фу, очень даже чувствую... Что-то сгорело и прокисло.

Эдик:

– Или прокисло, а потом сгорело...

Молчат и слушают. Соня:

– Тихо... Эй!

Эдик:

– Эй!

Оба:

– Никого...

Эдик:

– Давайте зажигалку. Сейчас я ее встряхну... (встряхивает и щелкает, появляется пятно света, Эдик осматривается). Ага, за вами есть выключатель. Нажмите.

Соня:

– Так просто? (щелкает) Не работает...

Эдик (продолжает осматриваться с помощью зажигалки):

– Так.., вот распределительный щиток. Ну, конечно, предохранитель перегорел. Сейчас сделаем жучок. (поднимает с пола провод, вставляет его внутрь щитка и включает рубильник). Да будет свет.

Вспыхивает свет и раздается грохот. Эдик и Соня в ужасе прижимаются друг к другу, смотрят на лежащий и трясущийся у их ног холодильник. Эдик:

– Это всего лишь холодильник.

Соня глядит на громыхающий холодильник:

– Если вы смогли включить свет, то, наверное, можете и эту штуку остановить.

Эдик:

– Момент.

Подходит и манерно нажимает кнопку, но холодильник продолжает греметь. Эдик выдергивает шнур из розетки, холодильник не реагирует. Тогда Эдик открывает дверцу и тут же отскакивает в сторону. Из холодильника вылезает трясущийся и жмурящийся Маркот. Испуганно смотрит на Эдика и Соню:

– Ужасный приход! Таких глюков еще не было. Свет горит, холодильник работает. Вот забрало так забрало...

Соня:

– Мы не глюки...

Эдик:

– Мы не глюки...

Маркот:

– А кто же вы - служба спасения?

Эдик и Соня:

– Мы просто, просто заблудились...

Из-за переборки конструкции слышится эхом:

– Мы просто заблудились...

Маркот ковыряет пальцем в ухе:

– И со слухом, кажется, того...

Из-за переборки появляется Аммоний Кобальтович. Соня и Эдик переглядываются:

– Вот кто прятался.

Аммоний Кобальтович:

– Да, это я прятался. Не бойтесь, я сам вас боялся. А теперь вот вас вижу полностью и вы внушаете мне определенное доверие.

Маркот:

– Да, крышу основательно сдернуло. Все как в лучших кинозалах. Натуральные цвета. Стереозвук. Видимо, чем дальше, тем дальше...

Соня Аммонию Кобальтовичу:

– А вы?

Эдик:

– Вы?

Аммоний Кобальтович:

– Позвольте представиться. Аммоний Кобальтович - ученый - кристалловед. Направлялся на научную конференцию, но... вот оказался...

Соня облегченно:

– Все понятно. И я тоже не страшная, я Соня - парикмахер. Ездила на конкурс. Полгода готовилась. Думала: выиграю путевку на море, одену свой красный купальник, лягу на берегу под пальмой... (вздыхает) Даже в финал не попала. И домой тоже. Меня так закружило, так закружило, чуть наизнанку не вывернуло... Спасибо, Эдику...

Эдик бормочет:

– Да не за что... На моем месте... Конечно, не каждый...

Маркот:

– Дела. Разве такое в нормальную голову придет: кристалловед, парикмахер...