Но рядом с Аллой они здорово проигрывали. Рядом с Аллой им лучше бы было не показываться, потому что в ней видна была порода, тысячекратно поддержанная макияжем и постоянным уходом за собой. Деньги делают всех красивыми, кто этого не знает? А блондиночки были обычными симпампушками и не более того.

– Между первой и второй промежуток небольшой, - весело сказал Миша и стал вновь наполнять бокалы пенящимся шипучим шампанским.

Алла пододвинулась поближе к Саше и тихо спросила у него:

– Александр, скажите мне, как вчера могло получиться так, что вы вдвоем с Мишей разукрасили трех, между прочим, не самых слабых парней. Вы что, супермены?

– Вы, Алла, приехали только за тем, чтобы это спросить? - негромко задал вопрос Саша. - Или может быть, вы и сегодня с собой еще трех качков привели на матч реванш?

– Не поняла? - сказала Алла и прекрасное лицо ее приобрело хищное и злое выражение.

– Все вы поняли, - ответил Саша, - ведь знали вчера, что эти трое нас ждут в машине, а не намекнули даже, чтобы нам в эту драку не ввязываться.

– Ничего я не знала, - искренне ответила Алла, - я и не думала, что "папик" пошлет своих "деревянных солдат" на разборки. Это же глупо.

– Как видите, нет, - ответил Саша, - кончилось это совсем не глупо.

– Я в этом не виновата, - сказала Алла, - я ничего не знала.

Саша подумал о том, что если даже Алла и знала, то все равно не сознается.

– Да чего уж теперь перетирать тертое, - сказал он, - вы вон, Алла, и шампанское не допили.

– Можете, Саша, если хотите, меня не на "вы", а на "ты" называть, разрешила Алла, - я же не такая старая.

– А возраст тут и ни при чем, - сказал Саша, - просто я так свое уважение показываю, если к человеку на "вы" обращаюсь.

– Ладно, - сказала Алла, - можете уважать меня поменьше и говорить мне "ты". Хорошо?

– Я согласен, - сказал Саша.

В это время Миша до этого болтавший с дамами вскочил из-за стола и включил магнитофон, который тут же взорвался заводными танцевальными ритмами. Михаил задергался в танце и провозгласил:

– Между второй и третьей перерыва нет совсем!

Ловким движением он откупорил новую бутылку шампанского и разлил по бокалам.

– Я пью сегодня за прекрасных дам, присутствующих здесь, - начал говорить он и в это время в дверь постучали.

– Да? - закричал Миша.

В комнату заглянула соседка Полина Поликарповна и, неодобрительно взглянув на пиршество, сказала:

– Миша, к тебе пришли две девушки на кинопробы. Я их впустила.

– Ой, е-мое, - только и смог произнести Михаил и вышел в коридор.

Саша тихонько хохотнул.

– Вы еще, значит, и кино снимаете? - спросила Алла у Саши. - А вы, Катя с Машей, наверное, актрисы?

– Нет, - ответили блондинки и замотали головами.

– А чем же вы заняты в жизни, если это не секрет? - спросила у них Алла.

– Мы учимся, - ответили девушки.

– Ну, что ж, учитесь, - сказала Алла, - а мне пора. Кинопробы я, судя по всему, не прошла.

Саша удерживать Аллу не стал. А зачем? Итак, сегодня у них в гостях девчонок явный перебор. Да и ни к чему все это. Есть у нее ее "папик", пусть с ним и целуется. А-то хитрая девка - хочет и рыбку съесть, и на хрен сесть и при этом ничего не ободрать. Пусть других дураков ищет.

– Вы меня не проводите, Саша? - спросила Алла.

– Только до дверей, - ответил ей Александр, мстя за вчерашнее.

– И на том спасибо, - сказала Алла.

В это время в комнате появился Миша, держа под руки двух давешних шатенок, с которыми они познакомились в кафе.

– Вот, как видите, - сказал он им, - у нас творческая атмосфера, многолюдье. Вот познакомьтесь это Саша - помощник главного режиссера, а это Алла.

– Очень приятно, - сказала Алла, протягивая девушкам руку, - Алла Валентиновна, главный режиссер.

У Миши отвисла челюсть. Какая наглость!

– К сожалению, мне сейчас некогда, - сказала Алла, - я ухожу и надеюсь, что мои помощники до утра все вам объяснят.

Саша широко улыбнулся, взглянув на Аллу. Все-таки она женщина не промах. Одной фразой отбрила всех, особенно Мишу. Прекрасная Алла попрощалась, чмокнула Мишу в щеку и вышла в коридор. Там у дверей стояла Полина Поликарповна и подслушивала. Увидев Сашу с Аллой, она повернулась на сто восемьдесят градусов и пошла по коридору в свою комнату. У самых дверей она повернулась и сказала: