Вот то, из-за чего моя ровесница Герда, дочка булочницы, всю жизнь меня терпеть не могла. За то, что у моего отца была возможность дать мне дуэнью, слуг и образование, в то время как сама Герда помогала на кухне в лавке с малых лет и даже писать не умела. Жаль ее, но своей вины я в этом не вижу и отношусь к девушке дружелюбно.

Грустно усмехнувшись поспешила обогнуть неприятную особу.

– Куда же ты торопишься? – Удивилась она, и тут же, словно забыв о своем вопросе, взвизгнула. – Ой, а ты знаешь, что сегодня уже произошло?

– Нет, не слышала. Что?

– Лавку леди Марин… ограбили! Говорят, украли вообще все, и деньги, и продукты. Вот только взлома то не было, вор прям словно сквозь стены прошел!

– Может дверь забыли запереть с вечера? – спросила, уже догадываясь, кто это мог быть. Но… украсть? Ая-яй, господин инквизитор, ая-яй.

– Да нет же, все было заперто! – Герда так вдохновенно рассказывала, что даже не замечала, как во время разговора плюется. Впрочем, это ее постоянная особенность. Да и ее возбужденность можно понять, ограбление – едва ли не самый громкий скандал за последние годы. В нашей деревеньке все настолько тихо и спокойно, что пропавшую колбасу будут искать целым отрядом, а историю об этом передавать из уст в уста, пока она не обрастет такими подробностями и фактами, что потомки будут удивляться, как люди вообще выжили в неравной схватке с вооруженным до зубов грабителем.

Я бочком обошла плюющееся создание и ускорила шаг. Неприятная особа, сколько себя помню почти каждая наша встреча с Гердой потом из ее уст выглядела для всех так, будто я к ней в подружки набиваюсь.

– Ой что же происходи-и-ит!

– Да как же так!

– Кто посмел? Это ведь кто-то из наших соседей, возможно, даже из друзей!

– А завтра что, нас самих из дома выкрадут?!

Гвалт у лавки стоял знатный. Сюда сбежала добрая половина жителей деревеньки и теперь активно обсуждали утреннее происшествие. Леди Марин утирала слезы платочком, стоя на крыльце с радостью принимала соболезнования всем своим видом выражая вселенское горе.

– Было бы из-за чего убиваться! Там еды то два небольших пакета, – пробормотала я, раздумывая, не свернуть ли назад. Перед внутренним взором возникла морда голодного кота, прокашлявшись, я пробралась сквозь толпу.

– Доброе утро соседи!

Соседи меня не особо любили. Всегда подозрительно косились на мои волосы, но не разговаривать со мной не могли – все-таки отец не последний человек в королевстве.

– Доброе, Мия.

– Доброе.

– Здорово! – Искренне улыбнулся единственный, кто всегда рад меня видеть – вихрастый мальчуган десяти лет от роду живший неподалеку от моего нового дома.

– Леди Марин, я уже наслышана о том, что у вас произошло…

Подвывая, дамочка залилась новым потоком слез. Честное слово, будто умер кто-то.

– …но не могли бы вы продать мне немного провизии. Молока, хлебушка…

На слове «продать» слезы Марин мгновенно высохли.

– Конечно-конечно, заходи, – передо мной отворились двери в дом, на первом этаже которого располагалась продуктовая лавка.

Вот вообще ничего не выглядело так, словно тут побывал грабитель! Идеальная чистота и порядок, аккуратно расставленные крупы на полках, ровнехонько стоящие банки в холодильных шкафах. Как вообще лавочница так быстро заметила, что что-то пропало?

– Ох, какое горе, какое горе! Ты только представь, половину товара вынесли подчистую!

У меня глаза на лоб вылезли, но я мужественно держалась, чтобы не крикнуть, что половину ее товаров Дэнт не донес бы в одиночку. А Марин все продолжала причитать, пока завязывала передничек и натягивала перчатки на морщинистые руки.

– Мне бы молока, мяса, круп каких-нибудь, – перечислила я, загибая пальцы. – И специй. Во-он тех, для тушения.

– А чего ваша домработница сама не пришла? Заболела? Иль уволилась?

– Нет, я переехала, леди Марин. Начала самостоятельную жизнь. – Сказала и поняла – сегодня жители деревни спать не смогут от такого количества убойных новостей.

– Как отец тебя отпустил?! Где же это видано, чтобы девушка жила одна!

– Мой отец придерживается прогрессивных взглядов. Спасибо, я пойду, – подхватила покупки и поспешила выбежать на улицу. Толпа не думала расходиться, все что-то обсуждали, активно перешептывались, и косились на меня. Обернулась на дверь лавки. Как быстро расходятся сплетни в этом поселке…

Холодильник Дэнт разделил на две части. Верхнюю полку заняли его ветчина, молоко, сыры, нижнюю он предусмотрительно оставил мне. Предусмотрительно и очень странно, поскольку я думала, что мне ни в холодильнике, ни в этом доме места нет.

– Бэнни развопился, заставил переложить продукты наверх, – буркнул мужчина и уткнулся в чашку с чаем, не отрывая взгляда от тоненькой книжки, что держал в руках.

«Основы зельеварения» – прочитала я и в который раз за день мои брови поползли вверх.