– Как актеры в фильмах? – спросила вдруг Габби, вырывая его из потока мыслей. Ее заплаканные глаза слегка опухли, на лбу виднелось еще одно пятнышко крови, прямо у корней волос.

– Да, Габби, – хриплым голосом сказал Тео, подавляя желание отвернуться и не смотреть на сестру. Он чувствовал перед ней вину, словно она знала о его невыполненном обещании. – Как ты хочешь, чтоб тебя звали?

Девочка задумалась. Посмотрела на свои колени, потеребила рукав розовый пижамы. Кровь была и на ней, но Габби ее, будто бы, не замечала.

– Нэнси. Как Нэнси Дрю. Помнишь, папа с мамой дарили мне про нее книжки, – она вскинула голову и даже немного улыбнулась уголком губ.

Тео помнил. Габби до дыр зачитывала эти книжки. Ложилась с ними спать, завтракала и обедала, не отрываясь от чтения. Однажды, вооружившись лупой, вытащенной из кабинета отца, она, ушла из дома, чтобы искать улики против Бена Томсона, мальчишки из ее класса, который воровал у младших детей памятные карточки и деньги, выдаваемые родителями на завтраки или другие мелкие расходы. Бен тогда быстро ее раскусил и запер в гараже своего отца, отобрав лупу и книжку Нэнси Дрю, следуя которой Габби и собиралась его раскусить. Габби хоть и оказалась запертой, не расплакалась, и даже не расстроилась, просто уселась на пол, поджав под себя ноги, и принялась ждать, когда ее найдут. В том, что ее найдут, она не сомневалась. Хотя и очень злилась, что она сама не смогла дать отпор и хорошенько стукнуть Бена.

Отца тогда вызвали по каким-то срочным делам на работу, и целый день его не было дома. А Тео вернувшись домой где-то к девяти, после того как шлялся со своим приятелем Уэсли и курил стыренные у старшего брата Уэсли сигареты, увидел, что сестренки нет дома и бросился ее искать. Он почти сразу понял, что в этом замешан Бен. Габби часто жаловалась на него, рассказывая, как он обижал других ребят, а он отмахивался от нее, советуя не лезть, чтоб и ей от Бена не досталось. Тео тогда больше волновал Уэсли, его обещание по-тихому стащить пиво отца, и их план по подглядыванию за красоткой старшеклассницей Милли.

Пока он искал Габби и Бена, тысячу раз успел пожалеть, что не разобрался с ним сразу, как только услышал жалобы сестры. Придя к мелкому засранцу, Тео разбил ему нос, поставил фингал под глазом, и добился не только освобождения сестры, но и в целом мелкий придурок больше никого не обижал, опасаясь снова нарваться на гнев Тео. Правда, все же сопляк Бен смог отомстить, когда нажаловался взрослым и мальчика, сделав выговор, отстранили на неделю от занятий в школе. Отец тогда разочарованно вздохнул, он всегда был против насилия, а Габби смотрела на него как на героя и хвасталась всем своим подружкам, о том какой же крутой у нее брат.

Тео потрепал сестру по макушке. Конечно, он не сомневался, что она захочет быть Нэнси. Эта девчонка детектив была главным кумиром его сестренки.

– А я буду Генри, – сказал он, особо не раздумывая, как ему называться.

– Как дедушку? – Габби как-то вся поникла. Их дед Генри Кинг, отец мамы, умер, пережив свою дочь всего на год. Габби сильно была привязана к нему и отказалась прийти на его похороны, до последнего не признавая, что деда тоже больше нет.

– Да, – кивнул Тео. – Папа всегда говорил, что я похож на него. Теперь мы должны называть друг друга только так, хорошо?

Девочка нахмурилась.

– Но почему?

– Пожалуйста, Габби, – он, с нежностью сжимая, взял ее маленькие ладони в свои. – Это такая игра. Пообещай мне, что при людях ты будешь меня называть только Генри. Обещаешь?

Она потерла нос, не отвечая, внимательно смотрела на него, обдумывая, как ей поступить.

– Обещаю, – наконец сказала она.

– Поклянись на мизинчике, – Тео протянул мизинец сестре.

Их давняя детская игра. Габби всегда воспринимала это как нечто важное, ее переполняла радость, от того, что брат ей доверялся и она исправно хранила все его секреты. Но в этот раз, она замешкалась, не до конца еще понимая всю важность данной клятвы.

– Клянусь, – Габби протянула свой мизинчик в ответ, и они сцепились пальцами.

Бентли остановился, когда уже полностью рассвело. После дождя на улице было сыро, но яркое солнце осветило все в округе, и его теплые лучики проникали сквозь окна машины, падая на лица детей и заставляя жмурить глаза.

Тайлер заглушил мотор, повернулся на своем сидении, внимательно и серьезно смотря на Тео и Габби, особенно на Тео.

– Сейчас мы пойдем в это здание, вы будите идти рядом со мной. И не вздумай что-нибудь выкинуть, – последние слова были обращены к мальчишке. Тайлер не сомневался, что от него будет много проблем.

Тео устремил полный ненависти взгляд на мужчину, и ничего не сказал. Его лимит общения с этим ублюдком был полностью исчерпан.

– Ты понял меня? – Тайлер наклонился. В его голубых глазах мелькнула досада.

Тео молчал, с трудом удержал в себе детское желание показать средний палец. Ему хотелось хоть как-то досадить Тайлеру.

– Я спрашиваю, ты понял меня? – Тайлер повысил голос, у него чесались руки от желания отвесить пацану подзатыльник.

Габби заерзала, дернула брата за руку, внимательно взглянула на него, одними глазами пытаясь убедить Тео не упрямится. Меньше всего она хотела, чтобы у брата и этого человека, который ее пугал, возникли проблемы. И только ради нее Тео сдался.