Книгу составили выдержки из записных книжек писателя, которые он вел не один десяток лет. По ним можно проследить формирование его личности, отношение к окружающей действительности, современникам, самому себе. Это «не просто хорошая проза, а вкусная и здоровая пища».
* * *
Самый большой грех по отношению к ближнему – говорить ему то, что он поймет с первого раза.
У меня абсолютный слух. Я способен расслышать, как рушатся моральные устои на Пятницкой, 10, как плачут ангелы над погибшей душой друга Тихонова.
Это не для меня, это для менее сложных натур.
слово «что-нибудь» все честные люди пишут через черточку
Я на небо очень редко смотрю.
Я не люблю небо.
Так думаю я и со мной все прогрессивное человечество.
Я сердоболен.
По Корану свидетельство одного мужчины приравнивается к свидетельству двух женщин.
Де Местр: простолюдин глуп, груб, безнравствен и подл.
Ванька-Каин и Сонька-маникюрщица. Уголовный роман.
футурист Антон Пуп
Не трогайте моих чертежей!
Жаб я не люблю. Я пауков люблю. И филина.
«Осерчала ты, Мать Богородица!
Богородица Мать, не серчай!»
(Городецкий)
Раз начав, уже трудно остановиться. 50 лет установления советской власти в Актюбинске, 25 лет львовско-сандомирской операции etc. etc. Все ширится мутный поток унылых, обалбесивающих юбилеев.
Как хороши, как свежи были позы!
«Но так скучать, как я теперь скучаю,
Бог милосердный людям не велел».
(Адамович)
Иди ко мне, подлюка, я с тобой поделюсь моей нехитрой девичьей тайной.
Опять о Прометее и под какую статью Уголовного кодекса попал бы страдалец.
Вл. Бестужев:
«Средь бесконечных волн рождаю Мою свободную струю».
Вл. Бестужев:
«За видимым невидимое вижу, Но видимое пламенней люблю».
Пидеразм Вроттердамский
Неуважение к русским только по одному мотиву – их легкий отказ от внешней, обрядовой стороны христианства, почти у всех поголовно, и от этого ущерб, всеобщий, самого христианского чувства.
«Приличие – величайшее несчастье XIX века» (Стендаль).
В Японии свободно продаются в магазинах бамбуковые наборы для харакири.
«И что же дается в наших театрах? какие-нибудь мелодрамы и водевили!… Сердит я на мелодрамы и водевили».
(Гоголь, «Москва и Петербург»)
О скульптуре: «Напрасно пытались изобразить ею высокие явления христианства».
«Не таковы две сестры ее, живопись и музыка, которых христианство вздвигнуло из ничтожества и превратило в исполинское».
«Но если и музыка нас оставит, что будет тогда с нашим миром?»
(Гоголь, «Скульптура, живопись и музыка»)
Симбирский поэт начала века Ник. Лоскутов и его сборник стихов «Рыданье гибнущих надежд».
Гоголь о царе вандалов Гензерихе: им овладела та свирепая задумчивость, которая сушит и мучает душу.
Белый и синий – цвета Богородицы.
К вопросу о «собственном я» и т.д. Я для самого себя паршивый собеседник, но все-таки путный. Говорю без издевательств и без повышений голоса, тихими и проникновенными штампами, вроде «Ничего, ничего, Ерофеев» или «Зря ты все это затеял, ну да ладно уж» или «Ну ты сам посуди, ну зачем тебе это» или «пройдет, пройдет, ничего».
Если человеку по утрам скверно, а вечером он бодр и полон надежд, он дурной человек, это верный признак. А если наоборот – признак человека посредственного. А хороших нет, как известно.
Это напоминает ночное сидение на вокзале. Т.е. ты очнулся – тебе уже 33 года, задремал, снова очнулся – тебе 48, опять задремал – и уже не проснулся.
Бестолковость, т.е. поэтичность мышления.