15 мая

"Вы, видящие бедствия над вашими головами и под вашими ногами и справа и слева! Вечно вы будете загадкой для самих себя, пока не сделаетесь смиренными и радостными, как ребенок. Благо дано всем Моим детям, но часто в своей слепоте они не видят его. В своем самодовольном легкомыслии они отворачиваются от Моих даров и с плачем жалуются на то, что у них нет того, что Я дал им. Многие из них отрицают не только дары Мои, но и Меня, Меня, источника всех благ. Оставьте ваши невежественные мысли о счастье, о мудрости, оставьте все ваши желания, - тогда познаете Меня и, познавши Меня в себе, глядя из великого мира внутри себя на малый мир вне вас, вы будете благословлять все, что есть, и будете знать, что все хорошо и в вас и вне вас". Криш. (12 ч. ночи)

16 мая

"Не нужно, ведь тебе же сорок лет... Ты поправишься... Это же ты просто заболела..." "Доченька, не надо... Помнишь, ты покупала елки... Подходила к каждому ларьку, просила самую маленькую и красивую... А потом бросала... Я же тогда всех уговаривала: не надо смеяться... не надо смеяться..." "Ты ведь знаешь, что болела тогда... я же ведь тебя уберегла... а ты говорила, что я виновата... Плакала, говорила, что тебе стыдно... Помнишь?.." "Ты ведь меня узнаешь?.. Не нужно так смотреть... Это оттого, что ты заболела... Помнишь, Венька к нам приходил... Ты выпила маленькую-маленькую рюмочку, а потом говорила, что тебе грустно... И все какое-то тяжелое и грустное..." "А Анна Андреевна вечно будет жить... Упокой, Господи, душу ее страдальческую... Она и сейчас тебя любит... Придет к тебе... А ты ведь тогда и смотреть так не будешь... Смеяться будешь... рассказывать... что ничего и не было... А просто заболела немного... И стало грустно... Да?" "Узор будешь вышивать... и все поймешь... выздоровеешь... Все будет опять хорошо... как раньше..."

17 мая

– Вот ты говоришь: высшие цели... А ты не думаешь, что существуют умные люди - умные!
– а они не понимают, что это значит! Не понимают! Не потому, что не могут!
– не хотят! Зачем мне издыхать ради высшей цели, если она меня не воодушевляет?! - Иногда мне самому становится страшно! Представь себе - я ем! Ем, потому что знаю - если я не буду есть, я не смогу работать! Но если я не смогу работать, я вынужден буду не есть! Кажется - просто! Сомкнутое кольцо - и никакой цели! Понять это просто, а представить себе, прочувствовать станет жутко! Ты говоришь - высшие цели? А зачем они! Серьезно, зачем? - Встань в мое положение. С утра до пяти вечера ты выгружаешь из печи кирпич. Температура 40-50 градусов. Кирпич раскаленный. На улице, если ты даже урвешь полчаса на отдых, - жарко. Работаешь почти голый, глотаешь испарения горячего кирпича - и все время одно и то же: наклоняешься над кирпичом, берешь, грузишь на тележку, ее отвозят, моментально подвозят другую - у тебя уже кружится голова, грудь жжет, во всем теле ломота, ты еле держишься на ногах - и все равно: наклоняешься, берешь, грузишь, опять наклоняешься... - Ты подымаешь один кирпич - и знаешь, что за ним пойдет еще семьсот штук. Нагрузил семьсот - начинаешь снова. Ты идешь домой - и знаешь, что завтра с утра ты опять с головой залезешь в эту чертову печь и начнешь все сначала. Вечер дается тебе, чтобы ты мог подкрепить свои силы, поесть, отдохнуть - а завтра... - В конце концов, тебе уже ясно, что именно-то в этой печи - вся цель твоей жизни. И тебе совершенно безразлично, вдохновляют ли тебя высшие цели или ты работаешь бесцельно. Тебе все равно, в каком государстве ты работаешь и какими идеями руководствуются твои властители. Тебе совершенно все равно. - Когда-то я много читал, теперь ничем не интересуюсь. Просто я знаю, что ни одна книга и ни одна музыка не выразит моего чувства. Мне нужно произведение, которое выражало бы самые сложные чувства - и одновременно не выражало бы ничего. Да вообще-то мне и ничего не надо. - А казалось бы, чего мне жаловаться! Я работаю в адских условиях - но зато: полторы тысячи!! Я могу всегда быть сытым и хорошо одеваться - да, но сердце, легкие... Еще лет пять - и я уже не жилец. - Иногда забудешься у печи... Вспомнишь, что работаешь и для детей... Бессознательно задаешь себе вопросы: какие дети? зачем дети?
– грузить кирпич?? Тогда зачем он, этот кирпич? Берешь один; как сумасшедший, бросаешь его об пол, разбиваешь; потом второй, третий, четвертый... Потом одумаешься - ну, разбил ты один кирпич, второй, но ведь впереди еще семьсот, а там еще... Останавливаешься, переводишь дух, начинаешь все сначала... - Все это хорошо: люди издавна так работали, но ведь у нас все это, вместе взятое, без зазрения совести называется счастьем! Единственное, что у тебя остается, - водка, а ты пьешь ее осторожно, крадучись, исподтишка... Любая неосторожность - и тебя оштрафуют на 50 рублей! - И все это - ради высших целей!

19 мая

Все в той же малиновой кофточке... страшно...

20 мая

– Ну куда я сейчас пойду?.. У меня... ннет... ничего нет! Что, ты думаешь - я так и пойду? Чтобы все смеялись надо мной - пусть... Да?! Ты что же тты... человека понимаешь? Тупо посмотрел на меня. Я отвернулся: попытался придать своему лицу безразличие. - По-твоему... я должен на кирпичах спать... Так, что ли?.. Рубля жалеешь... своему другу... рубля жалеешь... В рррот я всех ебу в таком случае... Мне нужно... понимаешь?.. напиться нужно... Я пробовал убедить его, что он и без того пьян "слишком достаточно": я не дам ему ни глотка из своей четвертинки; что же касается денег, то их у меня нет совершенно... - Ты же еще мне... сыннок!.. Ты еще... под стол ходил пешком... а я уже дддесять рраз человеком был... Ммалых ребят видел... И больших видел... тоже... А теперь - что?
– умирать, что ли мне хочется? Обязан я что ли умирать?.. Расстегнул телогрейку, обнажил мохнатое туловище. - Видишь!.. Везде горит... огнем горит... А на что мне рубашка? Взял - и пропил... Пиджак тоже - как будто задаром... пропил... Как у русского народа... что выпито и проебено... то в дело произведено! Хе-хе-хе... Все за мозоли покупаем... а продаем - даром... В носках теперь идти... Ттак? Нагнулся, придерживаясь за мою куртку, стал снимать грязные носки. Встретив мою улыбку, тоже улыбнулся. - Малый! Мы... с тобой пили... а ты хороший малый! Тебя... девки целуют... Так всегда и надо делать!.. А мне... босиком теперь... дойду до кольца... буду все покупать... все, что лежит, все буду покупать... а телогрейку продам... Голый пойду... Прическу себе сделаю... Снял носки: босой, опустился на землю. - Купишь, а?.. В ней же цена не за то... что дорогая... Мне она нужна... Никому не продам... Голый пойду... От самой Москвы в ней прошел... А жены у меня нет... Теперь уже все равно - рубашку продал, ботинки продал... А телогрейку - нниккому не дам! Это своя, русская... Купишь, а? Заерзал под ногами, схватился за мою руку. - За один глоток, а? Носки отдам... Это они грязные, потому что темно... А были... хорошие, полоски везде... А?.. Не хочешь, значит?.. И телогрейки не хочешь... Душу-то нельзя продавать, душа у меня... как русский герой... а продавать нельзя... Телогрейку - можно... Вероятно, вспомнив, что у меня в кармане четвертинка, неуклюже поднялся, стал на колени, обеими руками ухватился за карман. - Сыннок... Я же не пожалею ничего... Отдам... Телогрейку отдам... Что еще у меня... нничего больше... Вечное тебе спасение будет... По-божески все будет... Ты же такой хороший... сынок... По-божески... Пришлось вынуть четвертинку и заложить за спину. - Ммилый, я же не хочу... Мне... можно не прятать... Один раз... я же понимаю... человеческие чувства... Ведь я... Я же не требую... Мне как другу... А никакой водки мне не надо... я и так... Водка везде есть... а чтобы душа горела... выпить надо... А телогрейку... тоже надо... ее одеколоном немного... помочить... и будет как... в хороших людях. Я - что? Я - не хороший? Тогда плюй мне в рожу!.. Ну? Я - что? Не человек?!. Тогда бей... Бей, и все... Ебать всех в ррот в таком случае... Бей... жалеть не надо... Я все, что надо... А сто грамм - за советскую рродину, за службу... Стало жутко. Всплыли на поверхность скверные желания... Помутился рассудок... Ровно в час ночи я выбросил ему четвертинку.

21 мая

Помню, как в тумане... Было жарко и хорошо... И когда вспоминаю, снова становится жарко... А она даже и не заметила.

22 мая

– Зачем бьешь?! Это беззаконие! - Никто и не бьет! Слепой, что ли? - Э-э-эх, надрызгалась, старая ведьма, ее и сапогом не разбудишь!.. До чего же все-таки доходят... - Добро бы мужик какой-нибудь, а то ведь женщина! старая! И откуда только такие берутся?! - А ведь сидела еще, денег просила... Какие только дураки ей давали?! - И не стыдно ей, суке старой... - Детей-то, наверно, нет... А то б постыдилась... этак-то... - Да что ты ее, сынок, подымаешь-то - как? За голову... да сапогом!.. Руками бы уж, что ли? - Возьме-о-ошь такую руками! поды-ымешь! Заблеванная вся... - Как ведь скотина какая-нибудь... Да скотина-то чище... Люди-то хуже скотов стали! - И не говори... - Ляжет такая в сестиваль*, так все дело и испортит... Позор да и только! * "28 июля - 11 августа 1957 года в Москве состоялся Шестой Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Советские юноши и девушки задолго до начала форума готовились достойно встретить посланцев юности, дружбы, мира - зарубежных гостей 140 стран". (Из газет.) - Ну, уж в фестиваль - так долго чикаться не будут... Это-то еще ничего, видишь, как он ее удобно, - сапожком за живот и перевертывает... - И чего пьют, спрашивается?.. Чего пьют? - Какой ччорт там - "переживает"! Какого это ей хрена "переживать"? А если переживаешь, так переживай, как все культурные люди... - Чем это она недовольна, интересно?! Надрызгалась - вот и все.

25 мая

Ерофеев! Вы плохо кончите! Вам, наверное, и во сне снится, что вам стреляют в затылок! Ерофеев! Вы некультурный человек! Посмотрите на нашу молодежь! Разве кто-нибудь, кроме вас, в общежитии ходит в дырявых тапках? Ерофеев! А вы, оказывается, хорошо стряпаете стихи! Вы о чем пишете - о природе или о девушках? Ерофеев! За что вы ненавидите женщин? Женщин надо любить! На то у них и пизда! Венедикт! Почему тебе все - смешно? Венедикт! Ты хоть свою родную мать не называй сволочью! Ерофеев! Вы рассуждаете обо всем, как трехлетний ребенок! У всех людей в голове мозг, а у вас... У вас - "олимпическое спокойствие", Венедикт!

27 мая

Я люблю совершать благородные поступки, это моя слабость. Благодарение Богу, мне еще не представлялось подходящего случая. Иначе мне пришлось бы хвастаться перед ними, что я совершал их. А я вот представил себе, что сегодня утром я был благороден... А представить гораздо труднее, чем совершить в действительности. Может, я и в действительности совершал то, что мне представлялось, - ну, да ведь над благородством не смеются. А над моими действиями-таки смеялись, хоть, может быть, мне это просто казалось. А казалось бы - над чем смеяться? Это даже своего рода долг - одернуть заблудшую женщину. Я лично ничего не имею против того, чтобы женщина являлась в общество с расстегнутой ширинкой, это, напротив, представляется мне явлением благоуханным... Но если эта же женщина пытается убедить собравшихся в том, что обозначенное явлением благоуханным - плод общественно-разгулявшегося воображения, здесь уж поневоле приходится прибегать к крайним мерам. В этот миг я походил на Демосфена, я выражал сквозь зубы интересы большинства. Я это чувствовал, - толпа с удовольствием скандировала лейтмотив моей речи: "По зубам ее, стерву... По зубам..." Но бить ее не решались - разве же можно без опасения даже приблизиться к балтийскому матросу. Значит, я ошибался, принимая его за столетнюю женщину. Мне просто казалось... По утрам меня интересует только кажущееся... Мы раскланялись... Он отрекомендовался мне "апологетом" человеческого бесстыдства, он не фантазирует по утрам... С недавнего времени он всеми признанный порт пяти морей и крупнейший железнодорожный узел... Он падает на землю и дергается... Ну конечно, он сумасшедший, это все понимают... Если он в бреду даже речь мою называет неблагородной, то какие же могут быть сомнения... Он сам это хорошо понимает, он видит, что по утрам все смеются над ним... Бедный помешанный... Он оскорблял меня...

28 мая

"Сыннок... ты меня обижаешь... я тебе подношу, как брату кровному... Как сыну своему подношу... А ты даже от своего... кровного... не хочешь принять... Тты думаешь, я тебя просто напоить хочу... Чтобы ты напился да извиняться стал... Скверные, значит, у тебя... мысли... если ты так думаешь... Не за что передо мной извиняться... Я ссам, если хочешь... извиниться могу... что в воскресенье ругаться с тобой хотел... Если б не баба, мы бы с тобой поругались... по-хорошему... Она тебя любит, моя баба... Все хочет, чтобы ты ей стихи писал... А от меня, проститутка, стихов не дождется... я уже дураком давно не был... Муж, значит муж... Расписаны - и все, никаких стихов... Прихожу в любое время... Если дает - ебу... Нет - ухожу к ебаной матери... Как будто у меня других блядей нет... Ты думаешь, я с одной ногой - так и блядей не найду... Блядей я всегда найду, еби только, успевай... А тты - э-э-эх!
– к бабе моей прилепился, стихи ей пишешь... Ппоэт... девятнадцатого века... Хе-хе-хе... Наверное, любишь, когда она перед тобой заголяется... Все это она хочет, чтобы ее молоденький лизал со всех сторон... Так жопой и завертит... от удовольствия... Да ты не обижайся... Она хорошая баба... Она тебя не обидит... всегда, что надо, поесть сготовит... Ты как сын у нее, на всем готовом, только пои ее больше... Она, когда немножко выпьет, так сама бросается на шею, плачет... Так прямо и ложится под тебя... Э-ох-хо-хо-хо! Люблю я тебя, паренек, так бы вот прямо взял и расцеловал... А? Хе-хе-хе-хе... Поэт! Настоящий поэт!.. Не знаменитый, ну - ничего... ничего... Выпей еще грамм сто... вот уже и знаменитый... Пьяному море, как говорится, по самые пятки... Сейчас вот допью - пойду по блядям... Первым делом - к бабе пойду... Если дойдет дело до того, что выгонять будет... угроблю на месте... В прошлое воскресенье тоже пришел навеселе... Хорошо, что еще успела дверь закрыть... а то было бы дело... я уж сколько раз из-за нее на пятнадцать суток садился... Все ей грозил, проститутке - погоди! отсижу, приду, места мокрого не оставлю... Не все ли равно, за что сидеть... А все жалею... Как посмотрю на нее, что она плачет... сразу жалею..." А. М. 28/V - 57 г.