– Спасибо. На первую операцию я уже накопил. Её на март назначили. Просто так сложно со всем этим и вообще… Родители ещё не знают, что я себе удалять собираюсь. Скандал будет, – буркнула Маринка, садясь в машину.

– Запомни раз и навсегда: ты никому ничего не должен доказывать, кроме себя. Единственное, что мы обязаны родителям – поддержать в старости, если нужно ухаживать за ними, помогать. А в остальном это твоя жизнь, Марк. Ты что, кого-то убил? Спился? Торгуешь наркотой? Может, воруешь? Ходишь с радужным плакатом и орёшь: «Свободу геям!»? Тысячу раз «нет». Тогда какое дело людям до того, как ты живёшь? Пусть сидят в своей конуре и воспитывают собственных детей, пока могут. Ну, или пока дети им это позволяют, – решительно заявил Максим, садясь за руль.

– Вот умеешь ты подбодрить, Максим, – улыбнулся я.

– А то, я самый лучший в мире, – хохотнул он.

Мы приехали в шикарную квартиру Максима, состоящую из четырёх комнат.

– Вот, мои хоромы. Я говорил отцу, что для меня это много, но он ответил, что по статусу положено, – улыбнулся мужчина, пропуская нас внутрь.

– А ваши родители знают о вашей ориентации? – неожиданно спросила подруга.

– Знают давно. Конечно, были в шоке, но самое главное, не отвернулись. Приняли всё как есть. Мой младший брат год назад женился. Он отдувается за двоих. Вчера ему жена двойню преподнесла.

Я не удивлён. Знаю, что мир многогранен. Кто-то любит своих детей настолько, что принимает их любыми. Кто-то поступает так, как с Мариной. Есть и такие личности, которых мне ни за что не понять. Если бы сынуля сел в тюрьму за кражу, но при этом был нормальной ориентации, они бы ему посылки на зону слали. Ну, оступился сыночек, что ж теперь? А скажи таким, что ты гей – и сразу готовы на улицу выкинуть. Иногда мне кажется, что на таких, как мы, неоновая подсветка: «Чума! Не подходи! Заразно!» Или ещё одна, вот в таком ключе: «Я гей, разрешаю себя отлупить». Часто думаю о том, что бы сказали мои родители, признайся я им.

Максим выделил комнату пока ещё девушке, а потом утащил меня к себе.

– Спать будешь со мной. И учти, от секса не отделаешься, – он впился в мои губы, прижимая к стене.

– Ты себе никого не нашёл? – удивился я, когда поцелуй прервался.

– Нет. Но это не значит, что я как идиот храню тебе верность.

Так, одноразовые связи бывают, – ехидно улыбнулся он.

– Ты, как всегда, развязный, наглый и развратный, но давай всё это отложим до ночи?

– Окей, но ночью ты весь мой, Егорушка, – мурлыкнул он и лизнул мои губы.

– Согласен, – я почувствовал, как по телу поползли приятные мурашки.

Конец ознакомительного фрагмента.