Ну спасибо, Светка,- сказал Сергей.- Как мы к тебе относимся, ты тоже догадываешься. Жаль, что через три минуты корпус закрывается, а то мы бы еще подискутировали малость.

Уже?
– спросила Света.- Как же быстро бегут звездные минуты. Ну что ж, завтра у нас целый день, который тоже сулит нам отдохновение от забот.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Ну что?
– сказал Сергей после завтрака, посмотрев на Гену,- Может, покажем Свете город? Поедем?

Поедем,- согласился Гена.- Ты как, Свет?

С удовольствием.

Они вовремя подошли к автобусной остановке и уже через несколько минут вышли у площади, вымощенной таким же булыжником, как Красная площадь в Москве. На площади стояла скульптура Владимира Ильича Ленина, кормились голуби, гуляли мамы с детьми, но самое интересное было в том, что она тоже называлась Красной.

Основной интерес представляла главная улица, отстроенная кое-где зданиями готического стиля -"варварского", как считали итальянские гуманисты эпохи Возрождения. Дома с высокими фронтонами, богатые декорированные детали на фасадах, арки, башенки, шпили, стрельчатые своды, арочные окна - все это создавало впечатление одновременно массивного и легкого, устремленного в небо. Улица вела к вокзалу, вблизи которого, немного в стороне, раскинул развесистые кроны небольшой парк.

Ознакомив Свету с уличными достопримечательностями, ребята повели ее под соблазнительную тень старой березы, роняющей небольшие блики на скамейку, стоящую под ней.

Навстречу им шли три цыганки. Одна совсем еще подросток - лет тринадцати, другая - молодая, красивая, сзади ребенок подвешен, ножки голые болтаются, головенка в спину матери уткнулась, и с ними дородная цыганка, одетая в традиционные яркие одежды, лицо молодое, но сама грузная, на руке большая сумка висит, но как будто и не чувствует она ее тяжести, сила в ней играет, несмотря на полноту. Еще издали закричала Свете:

Эй, красавица, давай погадаю.

Угадано все,- ответила Света.

Ой, не угадано,- приостановились все трое.- Сколько позади - столько впереди. Ничего не угадано. Положи, сколько можешь, ну сколько можешь!

Свете говорит, а сама на парней смотрит, руку вверх ладонью тянет, Сергей вынул трояк из кошелька, положил ей на руку:

– Расскажи, расскажи, мы тоже послушаем, а то рядом идем, а ничего не знаем.

Дай ручку, дай ручку - посмотрю. Света протянула, правую.

Не эту, левую дай!

Света левую протянула. Цыганка долго смотрела, потом сказала:

Какая красивая - какая несчастливая. Сглаз на тебе лежит. Зачем не лечишься? Зачем чужую болезнь на себе носишь? Зачем сглаз не снимаешь? Порчу на тебя соперница наложила... Зачем парня у нее увела?

Я - увела? Никогда ни у кого не уводила...

Увела, увела. Вспомни, вспомни. Давно было. Разбила большую любовь, сама не воспользовалась.

Ой,- воскликнула Света.- Правда, было такое, я уж и забыла.

Ты забыла - Бог не забыл. Им судьбы разбила - себе судьбу испортила. Замуж вышла - счастья не нашла. И не найдешь, пока сглаз не снимешь. Парни эти,- она на ребят рукой указала,- не твои, оба - не твои.

Ясное дело,- Света на парней посмотрела.- Кто серьезное

в санаториях находит?

– Не скажи, красавица, кому найти - везде находит. Сними сглаз говорю тебе.

Цыганка замолчала.

А впереди-то у меня что?
– спросила Света.

Впереди все туманом покрыто, туман-туман, потому что сглаз снимать нужно. Сглаз снимешь - судьба откроется.

Как-то вы гадаете странно, нетрадиционно: ну там, деньги, король, дорога... Так обычно цыганки гадают.

Какие деньги?!
– закричала цыганка.- Никогда у тебя денег не будет. Король?.. Два у тебя короля,- и опять на ребят рукой показала.- Третий будет. Все - дым... Все - дым... Дорога? Будет дорога у тебя: опять сюда приедешь. И ты приедешь,- сказала Сереже.- И ты,- на Гену посмотрела.- Все дороги пустые! Судьбы у мужиков разбитые - ты им еще и сердца разобьешь. Снимай сглаз, красавица... У тебя корона на голове.

А где снимать-то?
– спросила Света.

Бабку найди, найди бабку - людей поспрашивай... Я не снимаю, я только гадаю,- и пошла величественно и неторопливо, молодые - за ней.

Света и ребята стояли, им вслед смотрели. Молодая оглянулась, на мать головой кивнула:

– Правду тебе сказала, она пустое не говорит.

Света стояла, задумавшись. По глазам ее можно было видеть, что слова цыганки произвели на нее впечатление.

Ерунда все это, чушь, больше ничего,- сказал Гена.