— Кто? Что вернется? — нахмурился Шентия.

— Белая магия. У меня их две, равные по силе. Интальд обещал.

— Ардина, Интальд Премудрый умер шестьсот лет назад. Да, его магия, родственная твоей, растворилась в стенах Академии и потому сумела снять твою печать. Но сам дух его покинул и этот мир, и Изнанку. Никто с момента его смерти не общался с ним, а пытались лучшие маги духов. Возможно, после слов мэтра Дрэйзо тебе что-то и привиделось в обмороке…

— Не привиделось. Я говорила с ним!

— …но Врата не врут. У тебя только одна магия, Ардина, — тьма. Это видели все.

— Я отдала белую Интальду, чтобы тот восстановил Врата.

— Ардина, магию невозможно просто так отдать или забрать без остатка. Будь у тебя их две, Врата показали бы это. Даже если бы вторая магия была истощена, Врата все равно отобразят суть магии, а не ее резерв. А арка восстановилась сама, как только твоей жизни перестала угрожать родовая печать.

Я замолчала. Да нет же, бред какой-то. Я же собственными глазами видела поделенное на равные черную и белую части пространство арки. Говорила с Интальдом. С дядюшками-духами.

— К тому же ты была после ментального воздействия, ослаблена физически и морально. Вот твое подсознание и выдало фантазию за действительность…

Да не могла я все это придумать, будучи без сознания! Я бросила случайный взгляд в зеркало на стене. То ли плохое освещение, то ли старое зеркало искажало действительность, но мои серебряные волосы вдруг показались мне свинцово-серыми. Шентия, окинув меня беспокойным взглядом, подошел к креслу, опустился на корточки.

— Ардина, твоя магия уже уникальна. По своей силе, по чистоте. В нашем мире такое теперь практически не встречается. Я понимаю, тебе претит тьма. Но вообразить, будто в тебе есть еще одна такая же мощная сила, это уже за гранью мыслимого. Прими свою магию какая она есть. Я могу тебе помочь. Но не живи в иллюзиях.

Подавленная, я пересчитывала завитки на резной раме зеркала. Вы уже уничтожили одну иллюзию, ваша светлость, заставив меня почувствовать себя на какой-то миг желанной, поцеловав на балу. Теперь забираете еще и это. Я смотрела в одну точку, повторяя про себя наставления мэтра Сарттаса по медитации и контролю. Арн Шентия какое-то время еще постоял рядом и наконец молча вышел.

— Лови! Лови тварюгу!

— Куда он удрал? Только что тут был! Что это за тварь вообще, кто-нибудь рассмотрел?

— Да крыжт его знает, вроде на манча похож…

— Ага, много ты видел, чтобы манчи бегали? Это гроршев пащенок, я вам отвечаю! Когти-то, когти!

— Так грорши вроде на двух лапах, а этот на четырех…

— Ну мало ли, вчера только народился, не встал еще…

От тяжелых мыслей меня отвлекли взбудораженные голоса студентов за окном. Слышать их в этой части Академии было непривычно. Это самый дальний и тихий ее уголок, здесь живут преподаватели и гости. А кто же в своем уме станет на рожон лезть? Вероятно, и студенты вскоре сообразили, куда забрели, так что поспешили убраться. Голоса стихли. Или, все-таки, нашли сбежавшего манча? Действительно, сложно представить, чтобы эти коротколапые ленивцы передвигались еще как-то, кроме как на руках своих хозяек.

Впрочем, «непривычно» — это я покривила душой. Сама-то и недели еще здесь не пробыла, как знать, что тут в порядке вещей, а что нет. Да и не задержусь более. Отдельный домик для одной студентки — это даже круче платных личных апартаментов, вроде тех, в каких жил шестикурсник Эстас Шилла, капитан нашей команды в недавнем прошлом. Вот только пользоваться и дальше подобным гостеприимством я не собираюсь. Тем более, не за личные заслуги сюда поселили, а чтобы отгородить от всех остальных.

Но хватит. В своей потайной комнате в женском общежитии мне будет гораздо спокойнее. Снова студентка, имею право на размещение. Зато там никто меня не найдет и без спросу не вломится.

Собирая вещи для недальнего переезда, никак не могла избавиться от терзавших сомнений. Наследница тьмы, хмыкнула про себя с горечью. Неужели Шентия прав? И нет никакой светлой магии, не было Интальда, а все это фантазия, обморочный сон после легилименции?

И ведь не проверить никак более. Башня с Вратами вновь закрыта до летнего отбора. Духи-повара пропали. Я звала Интальда еще несколько раз, прикасаясь к холодной древней кладке, окружавшей Академию — внешняя стена высилась как раз за выделенным мне домиком. На прикосновение сбегались золотистые искорки, стена теплела, словно отвечая на приветствие, но и все. Все мои вопросы так и оставались без ответа.

Мэтр Сарттас вскоре научил видеть свой внутренний магический резерв, прикасаться к нему. Но ни одного проблеска, ни самой малой белой искры в этом бескрайнем черном озере я так и не смогла отыскать.

Тряхнула головой — хватит. Мучиться, сомневаться, а еще расстраиваться — нельзя кормить Тьму.

Все в голове, мэтр Сарттас так и сказал, выразительно постучав длинным пальцем по лбу. И еще вот тут, прижал он руку к сердцу. Боевая магия питается яростью и неистовством, магия жизни — внутренним светом и радостью мага. Темная же — злостью, болью, гневом. Но чем сильнее и чаще проявляются эти эмоции, тем неукротимее Тьма. Она разрастается, заполняя собой все уголки сознания, пока человек полностью не отдастся в ее власть. Контроль над эмоциями — первое, чему учат темных магов. Холодное сердце и чистый разум — только так можно держать ее в узде.