Шрифт:
Вот казалось бы – ну что тут такого…, а губы попаданца расползлись в улыбке. Прижав руку к сердцу, он молча поклонился. Затем, чуть отъехав, откинулся назад в седле и замурлыкал песенку. У него появилось ощущение, что сегодня было что-то вроде… Инициации.
Всего-то – скупая похвала, но… Это ставило его на другую ступень – ступень тех, кто будет атаковать противника в первых рядах. Глупо радоваться такому? Возможно…
– Никифор, я в город за вином.
– А в нашем кабаке что?
– В нашем – мочу продают, а не вино, – веско отозвался попаданец. Пусть он и не был любителем алкоголя, но от отчима и его друзей кое-чего нахватался, да и пробовал хорошие напитки – небольшими дозами.
Заехав домой и оповестив контубернию, что решил устроить завтра праздник (всё равно учений не предполагалось – что-то там церковное) и главное – по какому случаю…
– Ну, брат, ты силён, – хлопнул его по плечу Акакий. Несмотря на "неаппетитное" имя, парнем он был хорошим.
После короткого совещания, ехать за вином решили все вместе – вино, оно дело такое, что и ограбить могут… Да кроме шуток – отнять оружие или мундир у солдата "чужого" полка считалось грехом. Вывернуть карманы… Зависит от ситуации. А вот если он с вином едет – тут сам бог велел! Учитывая практически поголовный алкоголизм [17] армейских… Нет, среди улан ситуация обстояла значительно лучше – совсем уж алкоголиков не было, ну так добровольцы всё-таки, а не оторванные от семей крестьяне с клеймами на руках [18] .
17
В те времена в русской армии выдавалось чекушка водки и три литра пива на человека каждый день. Пьянство поощрялось (если солдат не был буен во хмелю, да не напивался во время учений и караулов) – это был ещё один якорь, держащий человека в армии и отдалявший его от "мирской" жизни. На Руси же в то время пили ОЧЕНЬ мало.
18
Начиная с Петра Первого и заканчивая Екатериной Второй, подневольных рекрутов клеймили татуировкой в виде креста на руке. Воспринималась эта мера крайне тяжело – многие искренне считали её "клеймом антихриста". И да – это ещё одно средство оторвать человека от "мира" (общества).
От идеи закупиться в кабаке спортсмен отказался категорически:
– К купцам поеду.
– Да они с нами дел иметь не станут! – начал было Акакий, но потом посмотрел на Игоря и сказал задумчиво:
– А может и станут…
Ехать пришлось ближе к центру города и сослуживцы держались несколько нервно – владения гвардии. Руферу же было плевать – скорее даже появился какой-то азарт. Адреса виноторговцев подсказали прохожие, несколько нервно реагировавшие на достаточно простые слова. Ну да опять какой-то маразм с разницей менталитета…
Трое виноторговцев, узнав о сравнительно небольших объёмах закупок и высоких требованиях к качеству, с ходу отказывались. Что интересно – русских среди торговцев алкоголем не встретилось [19] , зато немец, скверно говоривший по русски, сходу согласился.
Когда Игорь перешёл на немецкий, тот как-то обрадовался и впустил его в дом. Компанию же, с извиняющимся видом, не впустил:
– Жена боится, – несколько виновато сказал он попаданцу, – тут недавно гвардейцы заходили [20] .
19
Не то чтобы они совсем не встречались, но в основном торговлей вином занимались "Немцы" и евреи.
20
Русская гвардия описываемого периода уже начала становиться янычарами. В походы они ходили всё реже, а в дворцовых переворотах уже успели отметиться. Появилась и наглость, некая вседозволенность, так что многие гвардейские полки всё больше напоминали военизированные банды, а не армию.
Спортсмен непроизвольно поморщился – он их уже заранее не любил, заочно.
– Какое вино предпочитаете? – продолжил немец.
– Да знаете… Произошло достаточно важное событие и хочу накрыть стол уланам. Так чтобы – прилично, но без особых изысков и цена умеренная.
Сошлись в итоге на сладких испанских винах и небольшом бочонке довольно приличного рома. За всё про всё пришлось отдать шесть рублей – очень солидная сумма.
Пьянка была… Ну обычная пьянка с поправкой на местные условия. Помимо выпивки, закупил попаданец и мясо (на что ушли последние деньги), а мука на пироги была своя. Солдатки наготовили уйму вкусных, пусть и незамысловатых блюд – особенно удались (по мнению парня) пироги.
Гуляли в одном из помещений, которое теоретически считалось штабом эскадрона. На деле же здесь чаще проводились такие вот мероприятия, чем собирались офицеры для работы. Сидели без чинов – всё капральство, а также унтер-офицерский и офицерский состав эскадрона.
Гуляли – это не столько пили, сколько пели и плясали, причём выйти спеть и станцевать должен был каждый – деревенский этикет… Офицерам не обязательно, но даже брутальный поручик Рысьев – командир эскадрона, с удовольствием спел что-то очень народное – не слишком интересное на взгляд попаданца.
В свой черёд вышел Игорь. С минуту он перебирал тексты известных песен – местных он не знал, за исключением парочки откровенно "частушечного" вида, а… другие не подходили. Наконец, раскопал что-то более-менее подходящее.
Летят перелетные птицыВ осенней дали голубой,Летят они в жаркие страны,А я остаюся с тобой.А я остаюся с тобою,Родная навеки страна.Не нужен мне берег турецкийИ Африка мне ка нужна.Немало я стран перевидел,Шагая со шпагой в руке,Но не было большей печали,Чем жить от тебя вдалеке.Немало я дум передумалС друзьями в далеком краю,Но не было большего долга,Чем выполнить волю твою.Пускай утопал я в болотах,Пускай замерзал я на льду,Но если ты скажешь мне слово.Я снова все это пройду.Надежды свои и желаньяСвязал я навеки с тобой,С твоею суровой и ясной.С твоей непростою судьбой.Летят перелетные птицыУшедшее лето искать.Летят они в жаркие страны,А я не хочу улетать.А я остаюся с тобою,Родная моя сторона,Не нужно мне солнце чужое,Чужая земля не нужна.Песня произвела неоднозначное впечатление – вроде бы и понравилась, но так – слишком уж непривычная.
– А танцы у тебя тоже… такие, – неопределённо покрутил рукой поручик. Хмыкнув, Игорь вышел на середины и начал танцевать Барыню. Уже через десяток секунд зрители повскакивали из-за столов и начали пританцовывать вместе с ним. Через несколько минут попаданец прекратил плясать, но начали остальные уланы, пытаясь повторить его коленца.
Поручик протиснулся с парню, обнял его и негромко сказал на ухо: