соседка трухлявого пня

через который скакали лягушки

И каждая в прыжке называла себя

Святым Иоанном Святым Павлом Святым Людовиком Святой Терезой Святым Засранцем

Жанна тогда поняла что предстала пред ликом Божьим

как святыню она проглотила эту навозную кучу

Тотчас Господь в геморрой воплотился на Жанниной жопе

со всего Домреми сбежались собаки чтобы лизнуть её зад

Но Жанна знала что Бог поселился в ней

и он ей каждый вечер твердил

Сижу я здесь волею Папы Римского

и меня не изгонишь как ни перди

Внезапно Бог плюнул так далеко что Жанна дала пинка

в самый зад горизонта

И Бог с горизонтом вскрикнули

Карл VII заметает клопов под ступени

но каждый раздавленный клоп плодит по две тысячи вшей

а вши короля те же самые что и у Жанны

Кожа её натянулась как барабан дабы больше вшей уместилось

И бродит она осеняя крестом все помойки

так чтобы вши сидящие там поскакали за ней

точно собаки по следу

тому что ведёт к королю

Король дал стрекача спасаясь от свиней

которых попы омывают святою водою

И пьют её становясь святыми

А свиньи топают в Иерусалим зажав в руках распятья

вперёд за костями Христа чтобы высосать их как жвачку

и король убегает

Жанна его догоняет в сортире стоящем на улице

и там они любят друг друга как шиферный пол с мочой

Однажды в Реймсе королю на башку свалилось тухлое яблоко

Из него смастерила Жанна монарху корону

и её освятили четырнадцать архиепископов с гнилостным взглядом

Но вот сосуд отмщения коснулся Жанны и она томится раной

король ей гложет грудь и ноги

с мерзейшим вкусом прелых овощей

Теперь она исцелена

Во Франции в ту пору англичане разводили вшей

и вши английские побили вшей французских

Вдруг пелена английских вшей окутала всё тело Жанны

и вот она в плену

Долго она поедала вшей

пытаясь на них походить

но так и осталась клопом которого с хрустом давят копыта ослов

гадким клопом грязным и рыхлым

потому на закате жирном что твой Христос

её пришлось сжечь дабы согрелись вши

Святая Жанна д’Арк защитница клопов молитесь за французов

Когда мокрицы единятся с тараканами

а из бифштексов сочатся просвиры

вся мокрота стекается в общей канаве и молвит

да пребудет с нами Иисус

со всех концов света козы ссыпают помёт свой в канаву

так начинается евхаристический конгресс

и все сбегаются к божественным какашкам и святым плевкам

Всё потому что у бога что двадцать веков страдает запором нет

больше перегнойного пророка который бы удобрил дольние параши

и урожай священников теперь их собственный навоз

В то самое мгновение их пот пробормотал

Вы масляный осадок а я бог

Примите меня протянув огромные лапы свои

Когда ваши уши и ноздри заполнятся грязью

вы узрите меня в обличье протухшей шкурки хорька

Тогда же все чернокожие вши собрались на одной ягодице

и сказали бог всемогущ

могущественней он чем наша ягодица

Мы слепили просвиру а он превратил нас в жаб

Чтобы дни напролёт мы квакать могли dies irae

Тем временем прах кесарей защекотал в носах

и эти жвачные плюгавые животные мычали

Продал Иуда бога как кулёк картошки

и кости его скребли сапоги чистокровок

Ах кто бы дал нам бога-свежачка как рожа только от цирюльника

бога грязнее и проще чем хлябь под ногами

наш-то отмытый водами рек

всего лишь нелепый бесцветный голыш

Когда французский табак потёк из ноздрей Бонапарта

был он всего-то ефрейторским табачишкой

но вместе с тем и навозом

что вылез из чанов с дерьмом

за собой на полу оставив

жалкое Да здравствует император смердящее на всю округу

Папа Римский блаженно облизывал губы

Неспроста его звали Пием-Хапуем VII