Шрифт:
– Это не мои пожелания. Это реальность. Вы же за этим меня позвали? Так вот, в реальности – провалился ниже одной трети склона, и привет. Посадка. Потому что не держит там ничего.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Какой?
– Почему вы нарушили NDA и раскрыли перед обычным игроком сущность расы, находящейся в закрытом тестировании?
– Послушайте, я эти правила знаю не хуже вас. Работа у меня такая – договоры читать. Ситуация попадает под форс–мажор. Раскрытие сущности произошло не по моей вине. Или если бы этот Скайхорор приперся в Икаровский Инкубатор, вы бы предъявили претензии всем там находящимся?
– Феникс, не передергивайте. Тест проходит в закрытой локации, куда обычным игрокам доступ закрыт программными средствами…
– В тюрьме он проходит…
– Феникс, не начинайте вновь…
– Послушайте, – я кажется опять стал заводится, – да, вы создали горную, подчеркну: горную локацию для тестирования физики полета икаров. Но там и без меня народу хватает! А я вам даю данные об аэрологии других мест. Кроме того, ну кой шут от меня в горах? Я в основном летал маршруты на равнине.
– У вас какой налет в горах?
– 150 часов. Что–то около, надо смотреть…
– А средний налет в горах наших тестировщиков – ноль.
Я опять взял прутик с нанизанными кусочками шашлыка, и вопросительно посмотрев на админа протянул ему. Админ незаметно покачал головой. Я пожал плечами, дескать как хочешь, и принялся за мясо.
Ангел попытался изобразить иронию. – Вы хоть представляете, сколько стоит этот шашлык? В игровой валюте
– Даже знать не хочу. Кстати, мясо так себе, могли бы вкусовых ощущений добавить, все же – сердце дракона!
Последние слова я произнес с максимальной торжественностью.
– Ладно Феникс, эпизод мы замнем. В конце концов, форс–мажор … – Админ помедлил, – да и руководство в отпуске. Пока выйдет, никто и не вспомнит ничего.
– Договорились с этим, с «летающим ужасом»?
Админ усмехнулся. – Скайхорор сейчас попытался поднять целую бучу на форуме. Пришлось сказать ему, что он повстречался с редкой разновидностью местной НПС–нежити. Экспериментальной. Поскольку завалить он ее не смог, достижения ему не видать. К несчастью, скрины и запись не сохранились. Видимо какой–то баг. В компенсацию, ему вернут потерянные вещи…
– Деньги и алхимку не отдам, а снарягу забирайте – вот лежит, мне она не к чему.
– Договорились. – Ангел помедлил. – Кстати, Феникс, на счет вашего багрепорта…
– А что с ним не так?
– Все так. Только… Не будут наши програмеры переписывать алгоритмы формирования потоков…
Я перебил, – Ну и нафига я вам тогда нужен?
– Феникс, вы делаете большую работу. Мы, вся администрация вам очень благодарны. Но мы делаем игру. Понимаете, игру. Люди не должны обладать знаниями выпускника академии Жуковского, чтоб иметь возможность подняться в воздух.
– Я не заканчивал академии Жуковского. И даже летного училища…
– Все равно. Сколько лет вы летали перед тем, как пришли к нам на тест?
– Все равно, вы знаете мою точку зрения… Ладно, шут с вами, выйду в реал, потру этот репорт. – Я поднял палец в верх, – но только как ответную услугу, за то, что замяли этот инцидент.
– Спасибо, – произнес ангел, и просто растворился в пространстве. Вот и зачем такому крылья?
Глава 5. Реал.
Засыпал я в обустроенной пещерке, на груде сухого мха и листьев. Вход в пещеру заблокировал воткнутыми в стенки и перекрещенными крест–накрест кольями. Слабенькая защита, надо на будущее разжиться каким–нибудь сторожевым артефактом. Но это все потом, а пока, подложив под голову мешок и завернувшись в плащ … я нажал кнопку выхода. Перед глазами вспыхнул радужный водоворот. Мир вокруг: грубоватая ткань плаща, камень стен, стал растворяться. Я перестал чувствовать сложенные за спиной крылья, мешок под щекой. Ушла приятная боль, в натруженных за день мышцах. Наконец в глазах прояснилось. На смену одним ощущениям пришли другие.
Реальный мир встречал меня тихим жужжание откидывающейся в сторону крышки. В поле зрения появились опускающиеся поручни. Я поднял правую руку, и вцепившись в поручень сел на ложе. Оу–у–у–у… В глазах потемнело.
Правой рукой взял бессильно лежащую левую. Так, согнуть–разогнуть, согнуть–разогнуть. Нарушенное кровообращение потихоньку восстановилось, появилось покалывание, чувствительность возвращалась. Теперь самостоятельно. Сжать пальцы – разжать. Еще раз и еще. Плечевую кость левой руки мне собирали из осколков. Она немеет, когда долго лежит без движения. Но вот рука более–менее работает, и я могу вцепиться в поручень, чтоб правой снять с головы шлем с нейродатчиками, и отсоединить от тела остальные. Фух, полдела. Двумя руками перекидываю ноги, и вот уже сижу на краю большого белого ящика, с откинутой полупрозрачной крышкой.