Точно. Не пропадать же зря трудам моей маленькой новой служанки. Иду в купальню, скидываю верхнее платье, оставаясь в нижнем слое одежды, и хочу, было, спуститься в воду, как замечаю среди пара мужскую фигуру.

Моя нога застывает над водой…

— Вы испугаетесь своего жениха? — звучит голос древнего Бога с молодым, даже юным телом, которое мне теперь сложно будет забыть… в каком возрасте он остановил своё старение? Древнейший выглядит на девятнадцать — двадцать человеческих лет…

Ладно, мне тоже можно дать шестнадцать или семнадцать — вон, смертный Циньнян даже хотел пристроить меня в бордель, полагая, что я сбежала из дома!

Да и пугаться мужчины в своей собственной купальне недостойно Высшей Богини. В конце концов, я могу выбросить его отсюда, снеся стену своего нового дворца.

Вряд ли получится как-то иначе избавиться от незваного гостя…

— Не испугаюсь, — опускаю ногу в воду и спускаюсь по ступеням вниз, так и не избавившись от нижнего одеяния.

Впрочем, по правилам купаться можно и в нём. Но у себя дома я предпочитала оголяться полностью.

— Вы посещаете меня слишком часто, господин Бао Чжань, — произношу, подплывая к краю купальни рядом с древнейшим, — и абсолютно игнорируете границы. У вас нет собственного дома?

— Нет.

Слегка удивленная, встречаю его взгляд.

— Вы поражены? — спокойным голосом уточняет древний Бог.

— Ваш дом разрушился от старости? — с лёгким желанием уязвить, спрашиваю у него.

— Мой дом разрушился, когда уничтожался мой род, — ровно отвечает Бао Чжань, а на мой напряженный взгляд с усмешкой добавляет, — это произошло много тысяч лет назад, Хозяйка Шёлковой Долины. Вы не оскорбили меня этим вопросом.

— Когда это произошло? — спрашиваю уже более вежливо.

— Во время первой официальной войны с демонами. Правда, тогда они ещё не назывались так… но суть от этого не меняется, — Бао Чжань запрокидывает голову на бортик и чуть подтягивается на руках, а затем расслабляется, прикрывая глаза.

— Мне… очень жаль, что ваш род был уничтожен. Но это никак не объясняет вашего присутствия в МОЕЙ купальне, — замечаю, чуть погодя.

— На вашем лбу узор, который связывает нас сильнее, чем тысячи лет, прожитые вместе, — не поднимая век, замечает на это древний Бог.

— Вы с Тао и впрямь — одно целое, — без веселья хмыкаю, покачивая головой.

— Вы, наконец, это поняли, — констатирует Бао Чжань.

— Но ваша тень не закрывала мой дом от моих друзей и всегда вовремя отступала, давая мне время и пространство для размышлений. Давление было, но оно было терпимым. Проще говоря, Тао меня устраивал больше, — произношу ровно и отвожу взгляд, готовясь произнести необходимые в данном случае слова, — Я хочу, чтобы вы поняли мою позицию, господин Хранитель Ключей от Бессмертного Царства… то, что ваша тень являлась моим женихом — наша общая история. Я это принимаю. Но эта история осталась в прошлом вместе со всеми воспоминаниями. Я не намерена дважды входить в одну и ту же реку, и дважды позволять творить с моей жизнью то, что вздумается древнему Богу. Вы сумели разрисовать мой лоб, но вы не сделали ничего, чтобы завоевать моё сердце. Более того, я даже не уверена — нужно ли вам это? Кажется, древнейшему хватает пары таинственных совпадений для того, чтобы определиться с вопросом будущей семейной жизни — но я не такая. Не спорю, мне льстит внимание древнего Бога, но я прошу завершить на этом все свои притязания. В моих личных планах — найти свою судьбу самостоятельно, а не довольствоваться тем, что даром упало в руки. Не примите за оскорбление, но я не стану вашей женой только потому, что вы так хотите. И этот узор с моей кожи вы сотрёте. Это не пустые слова: всё решилось в тот момент, когда вы сделали моего друга владыкой бессмертного царства, — взглянув на него прямо, заканчиваю свою речь.

Синь Шэнь поможет мне избавиться от навязанной помолвки. И, уверена, с большим удовольствием.

Некоторое время Бао Чжань молчит, нежась в моей купальне. Затем открывает глаза и поднимается, убирая влажный локон длинных черных волос за ухо. Его бледное и гладкое, словно белый нефрит, тело с рельефным животом и жилистыми руками буквально светится силой и молодостью, вынуждая меня то и дело ловить себя на мысли, что я им любуюсь.

Насилу отвожу взгляд.

Тао тоже по-мужски привлекал меня. Но ему не сравниться с истинной физической оболочкой древнего Бога…

— Вы боретесь с собой, желая моего внимания — и вас это раздражает. Я могу это понять, — произносит Бао Чжань.

— Как вы высокомерны! — изумленно фыркаю.

— Я лишь говорю правду, — спокойно отрезвляет меня древнейший, — и мне не нравится то, как упорно вы игнорируете моё предложение — но это часть вашего характера: с моей тенью вы вели себя точно также. Наверно, если бы я признался вам в любви и рассыпался в комплиментах прежде, чем завершить ритуальный рисунок, вы бы сейчас иначе смотрели на меня. Но всё произошло так, как произошло — я не думал, что вы ещё живы, и что я встречу вас. И я поторопился… — Бао Чжань вдруг замолкает, хотя, признаюсь, мой интерес неожиданно возрос после его последних фраз, — Я дам вам шанс сделать самостоятельный выбор и отступлюсь от вас в случае отказа — но лишь при одном условии.

— Говорите, — предлагаю ему.

Похоже, весь его приход сводился к передаче этой информации…

— Вы прочтёте ваш свиток жизни, — произносит древний Бог. — Я не требую снять печать с вашей памяти, хотя сделать это намного проще. Я лишь хочу, чтобы вы поняли, почему я претендую на ваше сердце.

— Именно на сердце? — сухо переспрашиваю.

— Именно на него, — не моргая, отвечает Бао Чжань.

— Вы что же… любите меня? — с легкой улыбкой уточняю. Если так, то это будет уже совсем…