Медленно поворачиваю к нему лицо и встречаюсь с двумя изумрудами, пылающими огнём. По телу проходит дрожь, и от прикосновения, и от близости лица оборотня. В горле сохнет. А нутро так и подмывает приблизиться к парню ещё хотя бы на несчастный миллиметр.

Твою ж…

Зажмуриваюсь с силой и цежу сквозь зубы:

– Лапу от меня свою убери.

Эвэрли подчиняется почти моментально: палец, один за другим, отцепляется от моей кожи. Слышу, как он откидывается на спинку кресла, выдыхаю и открываю глаза.

– Райт, ты ошибаешься, если думаешь, – пренебрежительно тянет оборотень, медленно поднимая на меня уже насмешливый взгляд, – что я, после гонки, попрусь к склепу, в котором ты живёшь, чтобы вернуть тачку.

Вот как?

Уже хочу возмутиться, но парень, отвернувшись от меня, продолжает:

– Не думай, что я горю желанием брать тебя с собой, Райт. Но это практично. Из вашей глуши хрен уедешь собственными силами. Поэтому кончай спорить и жми на газ. Хочу убраться от этого дома подальше.

Ловлю себя на мысли о том, что мне интересно узнать, что эти двое, он и его папочка, не поделили. С чего началась маниакальная необходимость Эвэрли разбивать в хлам подарки отца. Снова бросаю взгляд на ворота, ведущие к шикарному особняку. А затем завожу двигатель.

Ладно, вернуться домой на машине всё же лучше, чем торчать у этого дома в ожидании такси или переться пешком. И потом, проследить за сохранностью собственности Сэм тоже будет не лишним.

Или я всё же потворствую желаниям, которым мне всё сложней сопротивляться?

Встряхиваю головой, сосредотачиваюсь на дороге впереди и стараюсь не думать о том, кто сидит рядом.

Перед глазами всплывает тот далёкий день в младшей школе. Я – потерянная маленькая девочка. Саманта, в окружении подружек, которых обрела в удивительно-короткие сроки. Парочка задир-мальчишек, что разорвали мой новенький рюкзачок забавы ради. И он. Эвэрли. Кинулся мне на выручку, представляете? И всё бы ничего, но тогда я ещё лелеяла глупую надежду подружиться с кузиной. Которая смерила Эвэрли высокомерным взглядом и сморщила носик от отвращения. Мы обе знали, что он из оборотней. А для вампира принять помощь от какого-то там волка равносильно смертельному оскорблению. Вот я и заявила Рику, что справлюсь сама и лучше умереть, чем позволить ему меня защищать. На что и получила в ответ закономерное: идиотка.

Мы сталкивались лбами с этим парнем ещё миллион раз, но началось всё именно тогда. Случайность. Нелепое стечение обстоятельств. И моя собственная гордость, которая не позволяла мне взять свои слова обратно.

– Райт? Оглохла?

– Что? – выныриваю я из воспоминаний.

– Тормози, давай. А то мы такими темпами вовек до места не доедем.

Я фыркаю и прибавлю газ. Делать что-то на зло этому придурку у меня в крови. Как условный рефлекс – идти или бежать.

– Райт!

Я хохочу, вдавливая педаль газа в пол. Удивительно, но сейчас я совсем не думаю о том, что машина вдруг перестанет меня слушать. Мне не страшно! Этот красавец повинуется малейшему моему указанию. Я даже отнимаю одну руку от руля и, открыв окошко, высовываю руку наружу, пальцами ловя сопротивление прохладного воздуха.

Впереди бесконечная лента дороги, уходящая за горизонт – и я впервые в жизни ловлю кайф от скорости! И чего раньше боялась?

– Так-то лучше, – звучит насмешливо сбоку.

Бросаю взгляд на Эвэрли, вижу его кривую улыбку. Сердце вновь больно бьёт по рёбрам, и рука на руле дергается. Машину тут же ведёт вправо, к обочине, у которой притаились широко-ствольные сосны… А с ними и смерть.

Эвэрли бросается к рулю, выворачивая его на себя, и орёт благим матом:

– Тормози, мать твою!

Бью ногой по педали рядом, вдавливая в пол теперь её. Машина резко выворачивает влево. Меня отбрасывает и вжимает в кресло. Один молниеносный круг, и красавец с визгом шин по асфальту топорно замирает на месте.

Жива. Я жива.

Правда хапнула адреналина за эту минуту не слабо – до сих пор трясёт.

– В порядке? – оборачивается ко мне Эвэрли, в глазах которого горит неподдельное беспокойство. Впрочем, парень тут же сжимает челюсти и рычит: – Пересаживайся, Райт. Достала.

Закатываю глаза и вываливаюсь из машины:

– Да пожалуйста!

Когда я занимаю пассажирское кресло, парень уже сидит за рулём. В своём обычном нагловато-придурочном настроении. Поворачивается ко мне и ухмыляется:

– Учись, Райт, пока я живой.

Оборотень выравнивает машину, и через пару ударов моего дурацкого сердца меня снова вжимает в кресло от бешеной скорости. Ловлю себя на мысли, что доверяю этому выпендрёжнику свою жизнь. Это злит, и я чисто из вредности показательно пристёгиваю себя ремнём безопасности.

Эвэрли только шире улыбается и прибавляет газ.