Черт, я и сам не знал. Райкер не знал. Дейс не афишировал этого.

Но он все еще был учителем, а она встречалась со мной. По крайней мере, я думал, что у нас что-то есть. Я был ее прикрытием. То, что я чувствовал сейчас, не было ненавистью. Это было разочарование и душевная боль. Я думал, что она другая. Особенная. Правда заключалась в том, что большинство девочек в этой школе влюбились бы в него, если бы мистер Дейс дал им шанс. Он был «секси учителем», и нацелился на Таллулу. Но это не делало ее чудовищем. Наоборот. Это делало ее нормальной. Средней. Обычной.

— Я помогу тебе его очистить, — сказал Райкер.

Мне не нужно было ничего ему говорить. Он знал, что это было тяжело для меня, и не собирался позволить чему-то подобному проскользнуть мимо.

— Сомневаюсь, что она знала, что он женат. Он старше, умнее и мог легко манипулировать девочкой-подростком. Я не ищу для нее оправданий. Просто хочу сказать, что не думаю, что Таллула виновата.

Она виновата. Она причинила мне боль. Я могу винить ее за это.

— Пойду посмотрю, что там есть у уборщика, — ответил я.

Я держал свои мысли при себе. Они делали меня уязвимым. А мне этого не хотелось. Никто не должен был знать, как сильно Таллула меня ранила.

— Я принесу нам освобождение от урока, — сказал Райкер и направился в другую сторону.

Я направился к кладовке уборщика, но передо мной появилась Пэм.

— Это я их поймала, — самодовольно заявила она, как будто выиграла какую-то награду.

— Повезло тебе, — протянул я и пошел дальше.

— Она все равно была недостаточно хороша для тебя. Она шлюха. Кто вообще спит с учителем?

Я остановился. Ее слова вывели меня из себя. Я не хотел слишком глубоко задумываться над тем, почему, но знал, что она выдвигала обвинения, для которых у нее не было доказательств. Я достаточно хорошо знал Таллулу, и был уверен, что она не занималась сексом с этим мужчиной.

— Неужели? Ты поймала их на этом? — язвительно спросил я.

Пэм переступила с ноги на ногу и запрокинула подбородок, как будто была важной персоной.

— Нет, но я видела, как они соприкасались. Целовались, — последнюю часть она произнесла так, словно это было единственным доказательством, в котором мы все нуждались.

— Я думал ты знаешь огромную разницу между поцелуями и сексом, Пэм. Не знал, что поцелуи делают кого-то шлюхой. Если так, то вся эта школа полна ими. Включая меня.

Девушка закатила глаза.

— Я не это имела в виду. Остальная часть школы не целовалась с женатым мужчиной и учителем!

Я сделал шаг к ней, мой пристальный взгляд остановился на ней.

— Ты знала, что он женат? — спросил я, уже зная ответ.

Пэм пожала плечами.

— Я не спрашивала.

— Ты смотрела на его руку? У него было обручальное кольцо?

На этот раз она пожала плечами уже не так уверенно.

— Он все еще учитель.

И я рассмеялся. Пустым смехом, в котором был чертовски хорош.

— Учителем, на которого ты бросалась при каждом удобном случае. И ты не единственная, кто считал его сексуальным. Я слышал это каждый день. — Я махнул рукой в сторону переполненного коридора, когда заметил, что мы собрали целую толпу. — Держу пари, тебе будет трудно найти хоть одну девушку в этой школе, которая не была бы влюблена в мистера Дейса. Но он захотел Таллулу. Это делает ее шлюхой? Он взрослый мужчина и знает, что это неправильно.

Когда мой голос стал громче, и я защищал Таллулу не только перед Пэм, но и перед другими слушателями, я понял, что говорю правду. Я не простил ее. Потому что она причинила боль мне. Но не думал, что это делает ее шлюхой. Это делает ее наивной и глупой.

Пэм театрально вскинула руки.

— Без разницы. Заступайся за неё сколько хочешь. Из-за нее мы потеряли хорошего учителя и футбольного тренера. Не то чтобы тебя все-ещё волнует футбол, — она прорычала последнее слово, желая причинить мне боль, смутить, но это не сработало.

— Никто не хочет слушать твой бред, Пэм. Проваливай, — сказал Эйса, подходя ко мне. — Кроме того, тренер Ди не был таким уж хорошим тренером. Команда прекрасно обойдется и без него. А что касается литературы, то я завалил его урок. Он отстойный учитель.

Эйса изо всех сил старался быть внимательным на большинстве занятий. Он думал, что все учителя — отстой. Но я был благодарен ему за то, что вмешался. Не потому, что я не мог справиться с Пэм, а потому, что устал быть в центре внимания.