— Умничка, — я приняла из его рук флоггер, вновь залюбовавшись выражением искреннего негодования и ярости на лице Кайла.

— Как мне стать или лечь, госпожа? — спросил он глухо.

Кто-то торопится побыстрее закончить с неприятной частью вечера? Нам спешить некуда, я только начала развлекаться.

— На кровать, в колено-локтевую, — скомандовала, небрежно сталкивая остальное на пол.

Кайл покорно выполнил мое указание. Я на несколько мгновений даже залюбовалась им. Подошла ближе, провела ладонью по его спине, с удовлетворением отметив появление мурашек на коже, чуть надавила на поясницу, вынуждая выпятить попу больше вверх.

— За что я буду тебя пороть, зайчишка-трусишка? — спросила насмешливо, начав водить хвостами флоггера по его спине и заднице.

На последнем слове он вскинулся и обернулся, с возмущением и обидой.

— Почему трусишка?

— Против зайчишки ничего не имеешь против? Потому что выбрал самое безобидное орудие наказание. На вопрос отвечай, — и сопроводила свои слова увесистым шлепком по заднице.

— Не сообщил о разговоре с другим рабом. И не сразу сказал о царапине… Я не считаю, что провинился очень сильно. Флоггера достаточно, госпожа, — сообщил он упрямо, чем заработал еще один шлепок.

— Это уже мне решать насколько сильно ты провинился. И ты забыл добавить к своим проступкам пререкание со мной. Да и не помню, чтобы ты у меня отпрашивался в сквер… Сколько ты заслужил, как считаешь? — продолжила забавляться я, с восторгом наблюдая, как от последнего вопроса Кайла вновь едва не перекосило от злости.

— Вам виднее, госпожа, — процедил он.

— Нууу, так же неинтересно. Назови число, — повторила, начиная терять терпение.

Из глубины души уже начало подниматься глухое недовольство, желание подчинить, заставить покориться полностью.

— Вы желаете меня выпороть. Вам и решать, сколько ударов должно быть, чтобы удовлетвориться, — со злостью ответил он, не поддержав игру.

— Отлично. Пусть будет так, — в моем голосе прорезалась сталь, и я нанесла первый, не особо сильный удар.

Методично наносила по спине и ягодицам, равномерно окрашивая кожу в розовый цвет. Кайл не проронил ни звука, полностью зажался, не давая проявиться эмоциям. Это меня окончательно разозлило.

Я не стала увеличивать силу ударов или пытаться надавить на него морально. Не было на это настроения. Просто перестала сдерживать свои чувства, выпустив их наружу. И мне стало намного легче, игра вновь начала приносить удовольствие. И почти одновременно с этим от Кайла потек ручеек сладких эмоций. Я наслаждалась ими, не стараясь разобраться, что именно они означают.

Помня, что хоть своим поведением Кайл меня и разозлил, но изначально провинился не особо сильно, убедившись, что спина и ягодицы стали равномерно розового цвета, отложила флоггер в сторону.

— Наказание окончено, можешь встать, — озвучила холодно.

Кайл чуть замешкался, но потом поспешно скатился с кровати на пол, становясь на колени.

— Спасибо, госпожа, — ответил он совсем тихо, едва слышно всхлипнув.

Молниеносно отреагировав, взяла его за подбородок и потянула вверх, вынуждая смотреть на меня. Кайл тут же зажмурился.

Я растерянно оглядела его мокрое от слез лицо. Настолько больно сделать ему точно не могла. Остается один ответ…

— Кайл, посмотри на меня, — попросила как можно ласковее.

С секундной задержкой он открыл глаза. Я с чувством выругалась. Вновь случилось то, что случалось со многими рабами, которых брала себе на ночь. Ошибки быть не могло: в его зрачках плескался дикий страх, переходящий в ужас. Вот только меньше всего хотелось, чтоб конкретно этот раб меня боялся.

Кайл

Ночь прошла великолепно, и даже мысль о вечернем наказании ее не омрачала. В конце концов, не так уж сильно провинился, так что особо бояться нечего. Я вовсе не считал себя виноватым — ни единого запрета ведь не нарушил, но разве ж тут поспоришь?

Зато провел ночь в постели с шикарной девушкой, после умопомрачительного секса. Даже начал чувствовать некую симпатию к Лане. А утром она меня попросту столкнула на пол и полностью проигнорировала мое возмущение этой несправедливостью.

Пересилив себя, даже напомнил ей о наказании, все же надеясь, что она пошутила. Но Лане мало меня просто унизить, ей нужно додавить, выжать по максимуму, заставить унижаться самостоятельно!

И после этого еще и отправила в столовую одного, небрежно бросив, что ей сегодня не нужен. Мне бы радоваться, но почему-то стало обидно. Я перед ней и так пресмыкаюсь, как только могу, а она воспринимает, как должное, даже не замечает. Зато видит каждый просчет, малейшее несоответствие правилам, придуманным для рабов. И вот как с ней уживаться?