– Ну да… Кофе, ужин, прогулка?

– Так сразу?

– Почему нет?

– Вы театрал?

– Я бываю в театре.

– А по жизни вы чем занимаетесь?

– Я – сапожник.

Стефания на минутку зависла, оглядела его с ног до головы, почти как он ее только что, только без высоты роста, а отступив на шаг, и вынесла вердикт:

– С вашим образом не лепится!

– Меня устаивает, - сказал Малич и недвусмысленно подставил ей руку, согнутую в локте. – Так что делать будем?

– Учитывая дорогу от Солнечногорска до Приморского, имею вопрос: вы очень голодны? 

– Почему-то мне кажется, что ужин не числится в вашем режиме дня, - в тон ей ответил Андрей Никитич.

– Не числится, - согласилась Стеша, шагнув обратно к нему и взяв под предложенную руку.
– Но вполне может числиться кофе и прогулка. Как думаете, можно тут найти приличный кофе?

– Я думаю, - ответил он, разворачивая ее к морю, - что с тех пор, как нас захватили кофейни любого типа, стало особенно сложно найти неприличный. Мы можем поискать на здешней стометровке.

Весь Солнечногорский район знал, что набережная в Приморском составляет ровно сто метров, о чем даже имелся памятный знак, служивший местной достопримечательностью и фотозоной для курортников. Впрочем, Стефания вряд ли об этом подозревала, но предпочла не анализировать – разберется по ходу дела. Повела бровью и задала следующий вопрос:

– А что вы скажете насчет того, чтобы просто взять кофе и пройтись, подышать воздухом? Вы как рассчитываете по времени? Здесь ночуете или домой едете?

– Одна из моих плохих привычек – по возможности ночевать дома, - сообщил Малич, самым прогулочным шагом направляя их к месту поиска.

– Тогда вы мало знаете о плохих привычках! – расхохоталась Стеша.

– Разве дело в знании? – удивился он, повернув к ней голову.

– Дело всегда в практике, - уверенно ответила она. – Вы машину починили или собрались на попутках добираться?

– Японец вернулся в родное стойло. Так что возможность ночевать дома составляет сто процентов. А что у вас?

– Плохо и сложно. Нет на моего… клопа запчастей. Заказала, жду. Урод о себе знать не давал. В общем, катиться мне завтра служебным транспортом. У нас автобус от театра. Пазик. 

– Если хотите, поедемте со мной, - предложил Малич, останавливаясь у расположенного в начале набережной кофемобиля, почему-то разрисованного под большую пчелу. У него имелись даже крылья и усики.

Стеша, разглядывая это чудо, развеселилась еще больше. Пятница тринадцатое в компании человека, приезд которого ее расшевелил, даже в подобной дыре казалась не такой уж трагедией. Настроение определенно ползло вверх. А может быть, отсутствие головной боли сказывалось. А может быть, что угодно лучше попойки в баре с театральными. А может быть, перспектива избежать дешевой гостишки у черта на куличиках сейчас забрезжила надеждой. Стефания снова не анализировала.

Что вообще такое этот ее порыв попросить его ждать? С чего так явно напрашиваться на общение совершенно незнакомому человеку, которого видела всего пару раз? Она не знала, но когда они остановились перед меню кофемобиля, Стеша немного отстранилась от Андрея, ткнула пальцем на желаемое наименование и сказала:

– Обычно я не пью с молоком, но хочется.

– Ну если хочется… - он повернулся к бариста и заказал один латте.

– А себе?

– Не люблю на ходу, - и снова вернувшись взглядом к Стефании, Малич проговорил: - А к своим привычкам я отношусь очень трепетно.

– Эту вы причисляете к плохим или хорошим?

– К удобным, - рассмеялся он и расплатился за кофе, который в это самое время притихший мальчишка-продавец торжественно вручал Стеше. Она взяла стакан и довольно зажмурилась от запаха.

– Удобно! – заявила актриса Адамова, улыбнулась и спросила, будто бы пропустила до этого мимо ушей его предложение: – То есть, кроме спектакля, у вас тут дел не планировалось? И мы можем выдвинуться домой?

– Запросто, - подтвердил он. – Только придется немного пройтись до машины. Здесь у них пешеходная зона.

– Тогда заедемте в гостиницу за моими вещами, хорошо? Вы не против? – продолжала разыгрывать пай-девочку Стефания.

– Совсем не против.

– Спасибо. Вы меня выручили.

И с этими словами, брошенными легко, на ходу, она направилась к белоснежным каменным перилам набережной, за которыми располагалась полоска пляжа и дальше – море, сейчас, вечером, отблескивающее лунной дорожкой. Меняющееся, весело играющее с воображением. Впрочем, и люди вокруг тоже – были веселыми и задорными. Галдели, бродили, не оставляли пляж, хотя вечер был не так чтобы жарким. В приморских городках вечный праздник, он не прекращается ни днем, ни ночью и будто бы утягивает за собой случайно забредших на огонек.