– Ты правда дура? Или пьяная? Или на какие таблетки перекинулась? Ты вообще соображаешь?

– Ага-а-а... соображаю, что ты себе там никого не нашел, потому тебе сперма в голову бьет. Надо срочно спустить. Слушай, я прямо не знаю, как тебе помочь... как ты относишься к сексу по телефону?

Несколько секунд в трубке раздавалось лишь недовольное сопение Панкратова.

– Проспись! – рыкнул он, наконец, и отключился.

Стефания вняла совету и уже через пять минут мирно посапывала в тусклом свете торшера. Усталость и алкоголь взяли свое, но она не особенно сопротивлялась. Головная боль по пробуждении обеспечена: и физическая, и по жизни. Потому что у Панкратова терпение уже лопается, а она... ничего не может с собой поделать.

Да, Стеша понимала, что ведет себя гадко. И по отношению к Олегу, и по отношению к себе тоже. В конце концов, то, что между ними, романом не назовешь – все куда серьезнее. Они в некотором смысле пара. Она живет в его квартире, он ее содержит. Она зависит от него, он... он хочет секса. Здоровый мужчина с нормальным сексуальным аппетитом. У них вообще по жизни норма. Вернулся чувак из командировки, в которой, возможно, даже хранил ей так называемую верность. А у нее гастроли.

Гастроли, когда она не хочет ничего решать.

Вернется – разберется.

Но сейчас даже звук его голоса невыносим. Вместо него в ушах другой, который часто звучит по утрам, перебивая погромыхивание вагона или будя ее в гостиницах. Андрей. Андрей звонит ей по утрам, а Стефания не должна бы брать трубку, но все равно берет. Рука сама тянется, она тут ни при чем. Ей-то никакой сапожник нафиг не нужен, у нее есть банкир, который обещает жениться.

Блажь. Абсолютно лишенная логики клиническая картина.

Утром. Утром извиняться.

Потом приехать – быть должной. На все согласной. Шелковой. Покладистой. Готовой в любой момент раздвинуть ноги. Какое счастье, что у нее еще целая неделя.

А вечером ей умирать.

Они выдвинутся дальше, на запад страны, и она в старейшем театре города, где отыграют «Трех товарищей», будет умирать. Сначала умрет, потом с утра поучаствует в мастер-классе от Аркаши Жильцова. Очень просил, у него тут какие-то свои договоренности, а ей... ей просто скучно, потому – почему бы и нет?

До поезда у нее останется еще несколько часов, в течение которых она будет долго-долго бродить мощеными вековой брусчаткой улочками древнего городка, пить кофе в маленьких кофейнях. Зайдет в сувенирный магазинчик и купит красивый серебристый брелок в виде сапожка. Это покажется ей бесконечно смешным, и она станет вертеть его в руках всю дальнейшую прогулку, пока в сумке снова не затрезвонит телефон. Не Олег. У него после командировок всегда завал на работе. И она с ним еще с утра мирилась.

Не Олег, и слава богу.

Рита!

И ее Стеша правда рада была слышать.

– Я в кофейной столице! – объявила она сходу. – Привезти тебе что-нибудь?

– Ну вези кофе, - безо всякого энтузиазма отозвалась Рита. – Привет, кстати.

– Хочешь, я привезу тебе целую кофейную плантацию? Только не грусти!

– Я думала, ты в городе.

– Что-то хотела?

– Хотела в гости позвать, - вздохнула Рита. – Я ж теперь рядом живу.

– Марик говорил, в Гунинском особняке, - улыбнулась Стеша и подошла к ближайшей витрине. За ней наблюдались зефирные человечки, мармеладные зверушки и города из пастилы. Магазин назывался «Леди Мармеладка». Стеша разглядывала яркую вывеску и думала, почему у всех все наперекосяк. У Адамовых в ее поколении вообще с личной жизнью сложно.

– Все было настолько плохо?

– Не могу я больше, Стеш, - задумчиво проговорила Рита. – Он как в эту дурацкую службу такси устроился, так совсем с катушек слетел. Ревновать вздумал, сцены закатывает. Выпивать стал… Сколько терпеть можно? Он выдал, что из-за меня бросил хорошую работу и приехал в этот чертов Мухосранск. Представляешь?

– Интересно, что же бросила я, чтобы приехать к вам, - невесело отозвалась Стефания и подхватила старую песню с чуть видоизмененным рефреном – на сей раз версия для Риты: – Сволочь. Все мужики сволочи. Даже если это мой родной брат. То, что ты потратила на него половину жизни, не в счет. Ему, видите ли, недостаточно хорошо.

– И Эдька с ним остался, - совсем сникла Рита.

А вот это удар под дых. Для любой матери. Да и для тетки тоже.

– Ему ты тоже жизнь испортила? – осторожно уточнила Стефания.

– Нет. Сказал, что ему надоело ездить туда-сюда и я все равно вернусь. Я у них в воскресенье была. Вроде как в гостях. Бред какой-то… - Рита снова вздохнула. – Ася говорит, что мы как дети…

Ася была старшей у Марка и Риты и уже два года училась в Ягеллонском университете. Стеша обожала Асю. Половина ее гардероба обычно плавно перекочевывала в племяшкин шкаф, и в этом у них было полное взаимопонимание.